Споры вокруг тяжеловесно поименованной Комиссии по противодействию попыткам фальсификации истории в ущерб интересам России разделили своих участников на два ярко выраженных лагеря. С одной стороны – те, кто смотрит преимущественно российское телевидение и устал от официальной патриотической риторики (эти люди комиссию, как правило, осуждают, предрекая ей в лучшем случае бесславное бездействие). С другой – те, кто, владея иностранными языками, смотрят и читают иностранные СМИ, особенно газеты и книги, выходящие в Польше, странах Балтии, Великобритании или хотя бы на Украине. У этих участников взгляд на проблему, как правило, более нюансирован, но иногда и их захлестывают эмоции – на этот раз ура-патриотического свойства. Правда, как всегда, посередине. Пример – отношение к началу Второй мировой войны.
Подготовка к годовщине этого страшного события (как известно, 1 сентября 2009 года вторжению нацистской Германии в Польшу исполнится 70 лет), развернувшаяся в эти дни по всей «большой» Европе от Атлантики до Владивостока, проходит под полярно противоположными лозунгами. Эта поляризация особенно ощутима при обсуждении первых лет войны – с 1939 по 1941 год. В России вспоминают «мюнхенский сговор» 1938 года и попытки Великобритании натравить Гитлера на СССР. В Англии и Франции поминают недобрым словом пакт Молотова-Риббентропа и зачисляют СССР 1939-1941 годов в союзники нацистской Германии. В Польше ругают и Россию, и западных союзников, не сумевших реально придти на помощь к гибнущей Варшаве в 1939 и в 1944 годах. В США большинство публики по всем этим вопросам вообще не имеет никакого мнения, поскольку широким массам там Вторая мировая война уже много лет представляется как одна большая антисемитская акция одного безумного расиста – Адольфа Гитлера (имевшего, кажется, каких-то там еще помощников – наверно, таких же бесноватых, как он сам).
Все эти правильные, но узко этнические взгляды на величайшую трагедию двадцатого века напоминают попытки прикрыть патриотическими плакатиками чудовищное изваяние всемирного Молоха, в жертву которому были принесены 50 миллионов человек. Каждая страна старается отгородиться от Молоха бумажным занавесом таких вот плакатиков, во весь голос крича о вине других. А страшная правда в том, что с Гитлером и его отвратительным режимом в тот или иной момент сотрудничали ВСЕ государства Европы, кроме нескольких маленьких нейтральных стран. Британец Невиль Чемберлен и француз Эдуард Даладье помогали Гитлеру, когда, подталкивая его к войне с Советским Союзом, отдали ему на съедение сначала Австрию, а потом и Чехословакию. Сталин и Молотов – когда подписывали пакт 1939 года. Польское правительство – когда в 1938 году оно вместе с Германией приняло участие в разделе Чехословакии, забрав себе под угрозой военного вторжения чешскую Тешинскую область, где проживало польскоязычное население. Союзнические отношения с гитлеровским режимом националистических правительств Венгрии, Финляндии, Румынии, Болгарии, стран Балтии, а также «независимой» Украины и вовсе не нуждаются в доказательствах – они были зафиксированы официальными актами.
Невероятные успехи третьего рейха в 1939-1941 годах объясняются не его мифической эффективностью, а вот этой эпидемией «прагматизма» и «государственного мышления», вдруг охватившей всю Европу. Не следует забывать, что политики, сотрудничавшие с Гитлером, оправдывали свои действия магическим французским термином raison d’etat – «государственным резоном», то есть национальными интересами. Последовательно сопротивлялись Гитлеру не государства, а лишь отдельные личности, считавшиеся вплоть до 1939 года маргиналами, экстремистами и вообще людьми, не умеющими держать себя в обществе. «Мейнстримом» вплоть до нападения Гитлера на Польшу был «учет интересов Германии», а также «понимание чувств» немецкого диктатора.
Приблизительно таким же образом оправдывается нынешняя дискриминация в отношении русского населения в странах Балтии в современных западных изданиях типа журнала «Экономист». То есть вообще-то закрывать этнические школы и вводить запреты на профессии нехорошо, но в данном случае «можно понять чувства». При этом и в Англии, и в США забывается наследие великого американского дипломата и мыслителя Джорджа Кеннана. Поработав в тридцатые годы в американских посольствах и в Москве, и в Берлине, и в Риге и оставив нам объективное описание сходства гитлеровского и сталинского режимов (сходства, но не тождества!), в своих «Воспоминаниях» он подчеркнул, что во многом именно националистическая политика довоенного правительства Латвии привела эту страну к катастрофе 1939-1940 гг. Кеннан понимал опасность злых чувств и предостерегал от их «учета». Вплоть до своей смерти в 2005 году, в возрасте более ста лет, он выступал против расширения НАТО и изоляции России.
Можно понять чувства и тех наших публицистов, которые накинулись на новую комиссию и министра Шойгу. Реакция на слова «комиссия» и «фальсификация» у российских либералов доведена до уровня рефлекторной. Все они цитируют один-единственный идиотский пассаж про Сталина как «эффективного менеджера», упорно отказываясь прочесть до конца хотя бы учебник, откуда он взят, не говоря уже о пяти других учебниках по отечественной истории для того же класса средней школы. «Я, например, утверждаю, что Сталин был тиран и людоед! Меня накажут?» - с издевкой спрашивает один такой смелый публицист.
Традиция высказываться, не дочитав оппонента до конца, в русской интеллигенции очень сильна и была замечена еще авторами сборника «Вехи» в 1908 году. Недоучки в России, как показывает пример «интеллектуального» ленинского правительства 1917-1921 годов, бывают поопаснее откровенных игнорамусов. Большевики ведь тоже считали себя прогрессивнее и образованнее всего остального населения, хотя их вульгарный материализм, как выяснилось, был покошмарнее крестьянской «тьмы египетской». Вот и теперь наши интеллигенты-недоучки устраивают истерику или дешево острят вместо того, чтобы выполнить свою прямую работу - помочь народу разобраться в своих чувствах.
Совершенно ясно, что министр Шойгу в своем предложении об уголовной ответственности за отрицание Победы вдохновлялся примером ФРГ, где отрицание Холокоста является уголовным преступлением. Строитель по образованию, министр выразил народные чаяния в кондово-советском варианте: умаляют, мол, достижения. Но это не зачеркивает нутряную народную правду, которая стояла за этим заявлением Шойгу. Народ, в отличие от перестроечных публицистов, прекрасно понимает, какие чувства двигают людьми, ломающими памятники советским солдатам в Восточной Европе. Народ знает, почему представителей России уже много лет не приглашают на празднование годовщины высадки союзных войск в Нормандии в 1944 году, хотя туда зазывают представителей всех других участвовавших в войне стран – от новозеландцев до немцев. Все эти опасные тенденции надо остановить или хотя бы – обличить. Народ все это знает, но не может точно сформулировать. А либеральные публицисты не спешат ему в этом помочь. Как писал Маяковский, «улица корчится, безъязыкая». Между тем не в меру ретивые беспозвоночные депутаты Госдумы могут сгоряча облечь мысль Шойгу в такую законодательную форму, что эффект получится черномырдинский – «хотели как лучше, а получилось, как всегда». Закон о защите памяти воинов Великой Отечественной войны и о запрете нацистской пропаганды нужен, но формулировки его должны быть точными и корректными. Иначе российские историки разделят судьбу советских – на Западе их не будут слушать, подозревая в том, что они поют с чужого голоса под давлением государства.
...Для тех, кто сумеет подняться над бумажным занавесом «патриотических» плакатиков, семидесятая годовщина начала второй мировой войны представит собой и вправду достойный повод для размышлений. Ведь и сегодня многочисленные политики-прагматики во имя «государственного резона» готовы закрыть глаза на любую ложь и жестокость, вступить в коалицию хоть с самим дьяволом – лишь бы достичь близоруко увиденных целей своей страны. Умиротворение северокорейского «ядерного Кима» - последний пример такой практики. Вот о чем нужно вспоминать в приближающуюся годовщину начала страшной войны.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
