Внук священника (то есть врачевателя душ) и потомственный исцелитель тел (то есть врач в обыденном, медицинском понимании этого слова) Ростислав Валихновский стал несколько лет назад личным врачом президента Виктора Ющенко. То, каким мы видим внешний облик нынешнего президента Украины в последний год, – в прямом и в переносном смысле слова дело рук молодого врача Ростислава Валихновского.
В кабинете личного врача президента – иконы и портреты президента. Иконы – это то, к чему стремится душа и чему тайно или явно хирург Валихновский посвящает свое время вне медицины. Портреты Виктора Ющенко – наглядный пример эффективной работы хирурга, реконструировавшего лицо и тело президента по сантиметру, фрагмент за фрагментом…
О том, как он стал личным врачом президента, и своей нынешней работе Ростислав Валихновский рассказал в интервью РИА Новости. Беседовал руководитель представительства РИА Новости в Киеве Захар Виноградов.
- Ростислав, как вы стали личным врачом президента?
- Я – хирург. Но специализация, так уж получилось, у меня для сегодняшнего дня достаточно уникальная - реконструктивная хирургия. Говоря по-простому, это такая хирургия, которая направлена на замещение дефектов мягких тканей – кожи, подкожной клетчатки, мышц, фасции; это пластика нервов, сухожилий. Это направление требует очень большого объема знаний и навыков.
За рубежом реконструктивная хирургия - отдельная специальность. В Украине и в России пока к этому не пришли. Но и за границей это - сложная медицинская специальность, потому как в отделения попадают пациенты с врожденными и приобретенными пороками развития самых разных частей тела, начиная с лица и заканчивая конечностями. Так что такая специализация врача предполагает знания сосудистой и микрососудистой хирургии, умение проводить пересадки сложных комплексов тканей, пересадку кожи, пересадку комплексов на микрососудистых анастомозах.
В общем, это очень интересная новая специальность. Она объединяет в себе где-то 4-5 специальностей: и общей хирургии, и лор-хирургии, и дермато-хирургии…
- И как же выпускник Тернопольского мединститута овладел всеми этими знаниями и навыками?
- После окончания института в Тернополе была интернатура по общей хирургии в институте Шалимова в Киеве. После этого я работал в государственных клиниках Канады. Там удалось пройти курс по реанимации, по интенсивной хирургии, сдать все экзамены, необходимые для того, чтобы пройти в Канаде нострификацию украинского диплома. В общем-то, я очень доволен и рад, что это удалось выучить на английском языке, потому что у них четкая стандартизованная система медицинских знаний, все очень алгоритмизовано. Иными словами, есть четкий алгоритм по каждому вопросу.
- И, в результате, вы сделались личным врачом президента?
- Не совсем так. В общем-то, если кратко, то это - промысел Божий. Вы же знаете, всё, что в жизни человека происходит, происходит с благословения Бога.
- А вы верите в это?
- Да. Я, кстати, не так давно закончил Киевскую духовную семинарию, которая находится в Киево-Печерской Лавре. Мне это очень интересно. Дело в том, что я не только потомственный врач, – мои родители обычные районные врачи, но и происхожу из семьи священнослужителей, мой дедушка - православный священник. У священнослужения и медицины - много общего. В конечном счете, они лечат одно и тоже – человека. Вера – бессмертную душу, медицина – физическое тело. А почему вначале я выбрал медицину? Отец мне очень много дал.
- Ростислав, вы – член президентской команды. Но ведь вы – врач. То есть Виктор Ющенко для вас – не просто пациент, а президент-пациент. Какой была ваша первая встреча? Для вас лично она была внутренне трудной? Как запомнилась?
- Я пришел в команду президента уже после событий 2004 года. Помните те события? Я лично отношусь с большим уважением ко всем людям, которые вышли тогда на Майдан, чтобы защитить свое человеческое достоинство и ту внутреннюю правду, которую они выплеснули на Майдане. Они хотели отстоять свою человеческую суть – и они это сделали. Был очень большой психо-эмоциональный подъем, очень сильный. И первичное отношение, тот авторитет, то уважение, которое оказал народ новой власти, президенту Ющенко, – они были очень высокими. Поэтому, естественно, президент, который был на вершине той волны человеческих страстей и народного доверия, был для меня совсем непростым человеком. Он был и остается для меня народным героем. Поэтому первая встреча с ним лично для меня была очень непростой, волнующей.
- А когда это произошло?
- Это было Вербное воскресенье. Кажется, в 2005-ом это было в начале мая. Было очень приятно, что он по-простому отнесся к этой встрече, снял момент естественного стресса.
Безусловно, когда представляют человека, твоего будущего или возможного пациента, ты, как врач, должен работать… Естественно, если врач с пациентом встречаются в первый раз, то за очень короткое время должно возникнуть доверие. Должен произойти этот щелчок – "нравится-не нравится", "мой человек-не мой". Я почувствовал тогда, что такой контакт, такой щелчок возник в обоюдном векторе - и у президента, и у нас с напарником (мы работали с еще одним врачом вдвоем).
Президент был очень болен в это время. У пациента были явные признаки тяжелейшего отравления диоксином, типические, классические проявления: диоксин-индуцированные кожные гамартомы. Это были буквально патологические элементы диоксинового отравления. После этой встречи и началась наша работа.
- Вы знаете, многие журналисты обратили внимание на то, что отравление диоксином почему-то отразилось только на лице вашего пациента. Почему оно не отразилось на других частях тела? Мы можем увидеть это, например, когда президент купается во время Крещения.
- Те фотографии, которые были сделаны на двух Крещениях (прошлого и позапрошлого года) – это уже последние этапы выздоровления. Однозначно, когда в 2005-ом году я познакомился и осмотрел его, все кожные покровы были полностью поражены. Есть фотодокументация, она есть в Генпрокуратуре, в истории болезни, есть большой фотоархив. Все это задокументировано. Президент же не будет показывать себя в обнаженном виде по поводу и без повода. Тем более, когда он был сильно болен. Это же не шоу…
Он получил одну из самых больших доз отравления в мировой истории, факт этот был подтвержден более чем десятью токсикологическими экспертизами. Резюмируя, скажу: к настоящему времени мы сделали практически все, что нужно для излечения пациента, добились выведения 95% диоксина из организма пациента, собрали всю доказательную базу, предоставили Генпрокуратуре, которая, в свою очередь, сработала очень эффективно. Думаю, в ближайшее время будут обнародованы все факты, подтверждающие факт отравления.
- Между тем, бывшие ближайшие друзья и сторонники Виктора Ющенко утверждают, что причины отравления были совсем другие: что-то типа "выпил самогона" или "что-то произошло с поджелудочной железой". И они публично отрицают, что это было именно отравление диоксином. Как врач вы могли бы это прокомментировать?
- Я уже не раз говорил об этом именно как врач - на нескольких научных конференциях в Швейцарии, в Японии, в Британии. Докладывал о симптомах болезни и методах ее лечения. Более того, не я лично, а мой более опытный коллега профессор Жан Сора, который является председателем Лиги дерматологических Ассоциаций мира, или, говоря по-простому, дерматологом земного шара №1, определил, что все, что произошло с моим пациентом, является следствием отравления диоксином. Безусловно, ставить диагнозы могут только врачи, но никак не политики.
На научных конференциях это все представлено в диаграммах, графиках, определенных выдержках из истории болезни, цифрах и других вполне доказательных и проверяемых фактах. Это очень большой объем информации, структурированный на медицинском языке. Это первое.
Второе: очень больно слышать о том, что те люди, которые в свое время были близки к президенту, те, кого президент в свое время обогрел своим дружеским, братским отношением, ответили ему противоположным. Эти так называемые утверждения о том, что отравления диоксином не было, - абсолютно политизированы, они не соответствуют истине. Это неправда. Утверждаю это, как лечащий врач.
Третий тезис: нельзя спекулировать на таких вещах. Кто угодно - президент, твой друг, кум, сосед, любой ближний - может оказаться в силу обстоятельств в подобной ситуации. Нельзя говорить о нем в таких выражениях, нельзя, когда человек страдает, несет свой крест, использовать в отношении к нему обидную терминологию. Да, политика - вещь грязная. Но должна быть другая политика, должна быть честная политика, благородная, у политиков должна быть честь. Власть имущие должны показывать пример чести, совести, тогда народ будет здоров духовно.
- Тема страданий – особая. Поймите, не только журналистское любопытство, но и чисто мужское, человеческое сочувствие движет мной, когда я задаю следующий вопрос. Многие, кто знали или видели президента до отравления, отмечали, что это был «мачо», красавец-мужчина… Когда я сам увидел его впервые уже после отравления, в конце 2006 года, его внешность производила жуткое впечатление. Понятно, что помимо, чисто физических страданий, перенесенных в момент отравления, Виктор Ющенко все эти годы испытывал и тяжелые нравственные, человеческие муки. А помимо этого в период после отравления были ли еще какие-то физические страдания? В чем они могли выражаться? Как ваш пациент переносил все это?
- Конечно, любая болезнь вызывает страдания. Медицинским языком можно говорить, что диоксин – это отравление не только кожных покровов, это - и внутренняя болезнь, это полиорганная патология, когда болеет весь организм. И он болел. Но при этом надо учитывать и то, что он это вынес, - президент, мой пациент был все это время абсолютно трудоспособен, активен… Это поразительно, но это – факт.
Я считаю, это стало возможным по двум причинам: первая из них – это генетика, очень крепкое здоровье, данное Богом и родителями, вторая – это все-таки технологии, очень эффективный подход, использованный украинско-швейцарской группой врачей. И я горжусь тем, что удалось использовать новейшие технологии, современные методики лечения. Очень признателен тем Нобелевским лауреатам, которые занимаются молекулярной медициной, они помогли очень здорово. Я признателен японской группе врачей, а также американским и немецким коллегам.
- Как я уже говорил, в первый раз я увидел президента в декабре 2006 года в Украинском доме. И сегодня мы видим совершенно другого, я имею в виду внешне, человека. За два года, практически в считанные месяцы произошли поразительные внешние изменения. Проводились какие-то пластические операции? Или же это результат выведения диоксина и интенсивной терапии?
- Были использованы методики не буквально пластической хирургии, это больше классифицируется как методология дерматохирургии и реконструктивной хирургии. В народном обиходе используются такие термины как «эстетическая», «пластическая»… Не хочу использовать эти термины, потому что это совсем другой метод. А вот новейшие технологии, такие, как миниинвазивные, были использованы.
- То есть, мы можем сказать, что никаких пластических операций президенту Ющенко не делали, что использовались другие методы?
- Да. Можно так и сказать. Это будет верно.
- Что касается диоксина. Вам действительно удалось, о чем вы недавно заявили, вывести из организма пациента 95% этого вещества?
- Да, такие темпы выведения являются очень быстрыми. Но та доза, которая остается, - 5%, тем не менее, в сотни раз превышает допустимый в медицине уровень.
- Не меньший интерес для избирателей и политиков из других стран, чем само отравление, представляет сегодняшнее физическое состояние президента, возможность переносить нагрузки. Потому что мы понимаем, что сейчас фактически началась избирательная президентская гонка. Ваш пациент физически готов к такой колоссальной психологической и физической нагрузке?
- Если кратко – абсолютно готов. Вы знаете, я грущу из-за того, что врачи все меньше и меньше нужны президенту и потому он с ними все реже встречается. И вместе с тем радуюсь: он настолько здоров, что мы ему уже не нужны (смеется).
- Ростислав, около года назад из лечащего врача президента вы стали заместителем руководителя государственного управления делами, возглавляете так называемую президентскую медицину. Интересно, чего больше в вашей работе - административных функций или медицинских? Спрашиваю об этом потому, что бытует такое мнение: хороший специалист стал придворным врачом, и уже занимается не столько медициной…
- Нет. Оперирую постоянно. В «Феофании» работаю постоянно.
- На этой неделе были какие-то операции?
- На прошлой были. На Благовещенье не оперируем. Одновременно пишу докторскую.
- А тема докторской как-то связана с тем, чем приходилось заниматься последние 4 года?
- Связана. Однако, это - не предмет выборки пациентов, ни в коем случае. Это - этика. Это - честь. У меня очень большой материал был еще до начала этой работы, больше тысячи пациентов – реконструктивная хирургия лица.
- То есть, ваша диссертация не связана с преодолением последствий отравления диоксином?
- Нет, не связана.
- Возвращаясь к началу вашей работы, если сравнить с сегодняшним днем, как часто вам приходилось в первое время встречаться с президентом?
- По началу – практически каждый день. Из-за медицинских вопросов, услуг, различных надобностей. Сейчас – очень редко. Мы все реже встречаемся как врач и пациент. Теперь чаще всего видим друг друга на мониторинговых исследованиях для контроля здоровья пациента. Ежеквартальные, ежемесячные, полугодичные и годичные обследования – это система. Хотя, естественно, что в обычном режиме вся система медицинского сопровождения президента работает. В свое время я изучал этот вопрос (по поводу работы системы медицинского обслуживания глав государств) не только в наших краях - тогда и познакомился со многими личными врачами президентов из соседних европейских государств.
- С коллегами из каких стран вы знакомы?
- Из Болгарии, Польши. Ну, как знакомы… Это в основном встречи во время международных поездок. Наша команда встречалась с врачами из Швеции, Германии, с американскими врачами была возможность повстречаться еще при предшественнике Барака Обамы. У американцев достаточно сильная система медицинского сопровождения, интересный подход.
- Побщавшись с коллегами из других государств, вы как сейчас считаете, именно ваша ситуация самая сложная?
- Да, конечно.
- Они как-то высказывались об этом, поддерживали вас?
- Говорили: «Как вы, ребята? Много работы?». Интересовались аспектами новых технологий. В принципе, многие из моих коллег в курсе происходящего. Ведь президент сделал очень большой шаг, разрешив публиковать научные данные по диоксиновому отравлению. Вот эти публикации по результатам исследований и лечения очень полезны для мирового медицинского сообщества, и с теми научными статьями, которые были напечатаны в мировых изданиях, теперь могут познакомиться все врачи мира.
Сейчас одно известное медицинское издание готовит обширную статью по этому отравлению. Эта публикация, достаточно фундаментальная, раскроет многие аспекты. Благодаря этим публикациям врачам будет намного легче преодолевать в будущем подобные отравления у пациентов.
