Андрей Федяшин, политический обозреватель РИА Новости.
Странная мысль приходит в голову накануне саммита НАТО в Страсбурге и Келе 3-4 апреля: натовцы должны быть очень благодарны судьбе за то, что юбилейный саммит блока проходит после лондонской встречи G-20. На фоне того, что не удалось в Лондоне (а там не удалось очень много), то, что не получится на большом сборе альянса, уже не будет выглядеть столь удручающе. Вот если бы наоборот… Но, наоборот, спасибо Провидению, уже не получится. Так что тень от лондонского саммита G-20 очень кстати закроет морщины и любую нехорошую мимику на натовском саммите G-26. С таким числом членов альянс подошел к своему 60-му юбилею – подписанию 4 апреля 1949 года в Вашингтоне договора о создании Организации североатлантического договора.
Саммит 3-4 апреля на Рейне (Страсбург и Кель стоят как раз на этой реке, примерно в 5 километрах друг от друга), похоже, конкретно обрадует только одно событие. НАТО войдет в Страсбург-Кель как блок 26-ти, а выйдет как блок 28-ми. На встрече будет окончательно одобрено принятие двух новых членов – Албании и Хорватии, которые уже год как «сидели» на Плане действий по членству (ПДЧ). Забегая вперед, можно сразу сказать, что ни Грузия, ни Украина предложений «примерить» этот план на себя не получат. Потому, что не ясно с какими «управленческими структурами» блоку придется иметь дело в Киеве уже в этом году, а в Тбилиси, - через пару лет. Ясно, что не с нынешними. Объявление Франции о полном возвращении в интегрированные военные структуры блока можно не считать за «подарок к юбилею». Николя Саркози говорил об этом так часто и много весь прошлый год, что подарок уже давно утратил очарование и обрел все атрибуты дежурной регистрации.
Если отбросить все обычные ритуальные «тосты» НАТО под юбилей (приверженность фундаментальным принципам блока, будущее НАТО в системе евро-атлантического сотрудничества, реформирование, модернизирование, заслуги, достижения), а их будет сказано немало, то конкретные вопросы повестки – трудные. Это – стратегия НАТО в Афганистане, состояние и перспективы сотрудничества НАТО с Россией, разработка новой стратегической концепции альянса.
Для того чтобы обсудить первое в Европу собственно и приехал президент Барак Обама. Ему нужен «новый вклад» Европы в борьбу с Талибаном в Афганистане. Американцы хотели бы, чтобы их континентальные коллеги твердо обещали отправить в Афганистан еще 4 тысячи солдат и технику. Континентальные коллеги этому противятся. Вся проблема осложняется еще и тем, что у НАТО нет никакой стратегии действий в Афганистане, поскольку Америка такую стратегию еще не представила. Весь март американцы и руководство НАТО лихорадочно пытались найти выход из создавшегося положения и «выбить» из Европы хоть какие-нибудь новые войска для Афганистана. Чтобы не получилось совсем уж полного конфуза на саммите. То, что на саммите будет опущен вопрос о грузинском и украинском членстве, между прочим, с этими попытками связано напрямую. Желание Вашингтона втащить Киев и Тбилиси в НАТО, после грузинской авантюры в Южной Осетии, вызывает все большее раздражение европейцев. Так то этот лишний раздражитель американцы решили убрать. Но что получится с укрупнением афганского натовского контингента, точно не знает никто.
Напрямую связан с этим и вопрос об отношениях НАТО и России. В НАТО понимают, что без России, сотрудничества с ней, открытия ей своих наземных и воздушных коридоров для снабжения войск в Афганистане никакой быстрой победоносности просто не получится. А рассчитывать на сотрудничество с Россией (ее, кстати, даже не пригласили на юбилейный саммит) все труднее. Во-первых, потому что блок не оставляет планов расширения, во-вторых, потому, что США не отказываются от размещения в Европе своей новой системы противоракетной обороны.
Вообще, по большому счету, на европейской половине НАТО все ждут, что же, наконец, намеревается делать со всем этим трудным наследством Барак Обама. Именно делать. От его риторики в Европе уж начали немного уставать. В Германии, вообще, уже прямо намекают, что после двух месяцев кризиса, после лондонского саммита G-20, после отказа Вашингтона учесть мнения Европы, «блеск новой администрации» уже заметно потускнел. Как выразилась одна из немецких газет, канцлер Ангела Меркель сейчас не скрывает раздражения по поводу экономической стратегии администрации Обамы и среди «европейских стариков» уже нет никого, кто хотел бы «поработать локтями», чтобы стать ближе к новому Белому дому.
И уж совсем невероятная для НАТО вещь. В преддверии юбилейного саммита НАТО даже неизвестно, кто будет новым Генеральным секретарем блока. Обычно такие вещи знают за несколько месяцев до ухода «старого».
Задержка с подбором кандидатуры нового натовского политического шефа очень похожа на синдром. В ней отражается главная болезнь блока: он пытается вырасти из военного союза в глобальный военно-политический, но никак не может изобрести под это новую идеологию. А все живет тезисами, по крайней мере, 80-х.
Нынешний генсек Яан Яап де Хооп Схеффер вообще должен был бы давно уйти. Он был избран в январе 2004-го и, с учетом того, что генсеки НАТО выбираются на 4 года, должен был смениться в январе 2008-го. Но его попросили задержаться, провести юбилейный саммит, а потом уж сдавать дела преемнику. Теперь это произойдет31 июля. Вот только с кем?
Генеральным секретарем блока по негласной договоренности всегда становился европеец. Американцы же придерживали для себя самый важный натовский пост – верховного главнокомандующего объединенными вооруженными силами НАТО.
Еще за неделю до саммита в Страсбурге и Келе главным кандидатом на пост считался датский премьер, 56-летний Ангус Фог Расмуссен.
За Расмуссена встали такие европейские столпы НАТО как Британия и Германия, а также воссоединившаяся Франция.
Но против Расмуссена до сих пор есть одно больше «но». Имя этого «но» - Турция. Крупнейший мусульманский член блока очень недоволен кандидатурой датчанина. Недовольство это выросло из скандалов с опубликованными в датских газетах еще в 2005 году карикатурами на пророка Мохаммеда. Тогда и позже Расмуссен отказался осудить датские газеты, мотивируя свой отказ тем, что на западе есть свобода печати и никакой премьер не вправе давить на демократические газеты. Этого туркам хватило для того, чтобы определить Расмуссена в разряд «антимусульманских деятелей». Боле того, турецкий премьер Тайип Эрдоган не далее как 30 марта заявил, что мусульманские страны (он не уточнил какие) попросили его наложить вето на кандидатуру Расмуссена. Она, по принятой в НАТО процедуре, утверждается на основе консенсуса. Так что у канадца еще есть шансы стать генсеком НАТО. Впервые в истории. Между прочим, такие же шансы есть и у нынешнего министра иностранных дел Польши Радослава Сикорского. Его кандидатуру предлагают поляки. И в борьбе между Старой Европой, США, Турцией и мусульманским миром он вполне еще может проскочить на главный политический пост в НАТО.
В конце-концов, если у США появился первый темнокожий президент. Почему у НАТО не может быть первого генсека поляка?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
