Юрий Зайцев, действительный академический советник Академии инженерных наук РФ.
16 января 1979 г. в Советском Союзе принимается в опытную эксплуатацию отечественная система предупреждения о ракетном нападении (СПРН). К этому времени в ее составе уже работали пять спутников. До конца 1981 г. их численность планировалось довести до штатной в девять космических аппаратов. Создание системы вкупе с наземными надгоризонтными и загоризонтными радиолокационными станциями гарантированно исключало возможность нанесения внезапного безответного ракетно-ядерного удара для любого агрессора.
Основным инициатором создания спутниковой системы раннего обнаружения запусков МБР считается генеральный конструктор ОКБ-52 академик Владимир Челомей. Предложенная им еще в начале 1960-х годов система должна была включать 20 спутников, равномерно расположенных на одной полярной орбите высотой 3600 км. Тем самым обеспечивалось круглосуточное наблюдение за территорией США. По замыслу разработчиков стартующие ракеты обнаруживались бы по факелу двигателей первой ступени с помощью инфракрасных датчиков.
Однако дальнейшие проработки проекта показали, что для надежного и непрерывного наблюдения требовалось не 20, а минимум 28 спутников. Не выдерживала критики и имевшаяся в то время в стране теплопеленгационная аппаратура. Специалисты все более склонялись и к использованию не круговых, а высокоэллиптических орбит. В этом случае спутник в апогее как бы зависает на несколько часов над одним районом земной поверхности. Это позволяло значительно сократить число потребных в системе космических аппаратов. По такому пути пошли, в частности, американские специалисты, развертывая свою систему раннего предупреждения IMEWS (Integrated Missile Early Warring Satellite). Они посчитали, что для наблюдений за стартами с территории СССР и контроля океанской зоны вокруг североамериканского континента будет достаточно иметь 3 спутника на геостационарной орбите высотой около 40 тыс. км.
В 1968 г. теперь уже КБ завода им. Лавочкина в кооперации с ЦНИИ «Комета» приступили к разработке проекта высокоорбитальной системы наблюдений за стартами ракет. В состав системы должны были войти четыре спутника. При периоде обращений в 12 часов каждый из них мог вести наблюдения в течение шести часов. Следующие шесть часов выполнялась подзарядка бортовых аккумуляторов от солнечных батарей. Наблюдения должны были вестись не вертикально вниз, а под углом на фоне космического пространства.
По расчетам четырех космических аппаратов было достаточно для круглосуточного мониторинга континентальной части США. Однако для большей надежности в составе группировки было желательно иметь в два раза больше спутников. Это гарантировало необходимый резерв на случай отказа какого-нибудь из них. К тому же наблюдения одновременно несколькими аппаратами снижало вероятность ложного сигнала. Кроме того, один спутник при «ослеплении» солнечным светом, мог «проглядеть» пуск ракеты.
Для обеспечения еще большей надежности наблюдений было решено ввести в состав системы дополнительный спутник на геостационарной орбите. Он представлял собой тот же базовый аппарат, только несколько модифицированный для работы на геостационаре. Такая конфигурация из восьми высокоапогейных спутников и одного геостационарного была впервые создана в 1987 г.
«Ахиллесовой пятой» советской космонавтики всегда был малый ресурс работы спутников. Что требовало регулярной замены вышедших из строя. Поэтому за весь период отработки и эксплуатации первого варианта системы, получившего обозначение УС-К (система «Око»), и ее дальнейшего развития - УС-КС («Око-С»), включающей геостационарный аппарат, в составе группировки работало около 80 спутников. К моменту доведения космического эшелона системы до штатного состава, стоимость ее создания и эксплуатации в три раза превысила планировавшуюся.
Вместе с тем по многим параметрам советские космические системы, в первую очередь военного назначения, как правило, не только соответствовали мировым стандартам, но в ряде случаев и превосходили их, что зачастую становилось откровением для западных специалистов. Так, в зарубежных аналитических статьях в 1987 г. впервые было высказано предположение, что советские спутники могут осуществлять наблюдение стартов ракет на фоне космоса. Между тем к тому времени это делалось в СССР уже в течение 10 лет.
В 1988 г. западные аналитики пришли к выводу, что советские космические аппараты, очевидно, скоро будут работать на геостационарной орбите. Мол, это выгоднее, так как существенно увеличивается время предупреждения. Они не могли и предположить, что советская космическая группировка СПРН с самого начала эксплуатации содержит стационарные спутники, работающие в комплексе с «эллиптическими».
Главное отличие американской системы от советской/российской в том, что последняя работает полностью в автоматическом режиме. То есть вмешаться в процесс обработки и формирования типового сообщения об обнаруженных стартах никто не может. В американской системе «человеческий фактор» вносит большую долю субъективизма.
Отличаются системы и способом осмотра заданного пространства. В американской системе точность засечки конца работы двигателей МБР около 10 сек. Соответственно разброс оценок точки падения головной части (ГЧ) будет составлять несколько тысяч километров. В советской системе сканирование заданного пространства обеспечивается за время менее 1 сек. В этом случае точка падения ГЧ может быть определена с достаточно высокой точностью, что очень важно для своевременного задействования оборонных средств районов, которым угрожает опасность.
Со временем возникла необходимость обнаружения стартов баллистических ракет не только с континентальной территории США, но и с других ракетоопасных направлений. Система второго поколения стала логичным продолжением УС-КС. Благодаря созданию помехозащищенной регистрирующей аппаратуры стали возможными вертикальные наблюдения за стартом ракет на фоне земной поверхности. Это позволяло после регистрации факта пуска определять и азимут полета ракеты. Развертывание системы второго поколения УС-КМО («Око-1») началось в феврале 1991 г. В 1996 г. она была принята на вооружение.
В целом по новым планам космический эшелон СПРН теперь должен был состоять из двух систем – УС-КС (8 аппаратов на высокоэллиптических орбитах для обнаружения стартов с территории США) и УС-КМО (4 аппарата на геостационарной орбите для глобального покрытия всех ракетоопасных районов). Но вмешались известные финансово-экономические проблемы 1990-х годов. К началу 2000 года в системе работали уже только четыре высокоапогейных спутника. Последний из геостационарных спутников - «Космос-2224» - завершил работу в июне 1999 г.
В ночь с 9 на 10 мая 2001 г. на центральном командном пункте СПРН случился пожар. Управлять спутниками и принимать с них информацию стало невозможным. Не известно, были ли они способны это время контролировать пуски ракет, или же впервые с 1970-х годов лишь наземные радары могли бы обнаруживать приближающиеся боеголовки.
К середине сентября, когда последствия пожара были ликвидированы и со спутниками попытались установить связь, два из них уже не подавали признаков жизни. Вскоре отказал еще один. Ситуацию в какой-то очень малой степени удалось выправить выводом на геостационарную орбиту «Космоса-2379».
По состоянию на конец 2006 г. в составе космического эшелона СПРН работали три спутника: к геостационарному «Космосу-2379» добавились высокоэллиптические «Космос-2393» и «Космос-2422». Такой состав позволял поддерживать круглосуточное наблюдение за районами пуска в континентальных США, но надежность обнаружения стартов была невысокой. «Космос-2393» вскоре был утерян и надежность системы еще более снизилась.
К началу 2008 г. в космическую группировку входили опять только три спутника: геостационарный «Космос-2379» и два высокоэллиптических «Космос-2422» и «Космос-2430». В июне для замены отработавшего свой ресурс «Космоса-2379» запускают «Космос-2440».
Уже в самом конце 2008 г. для пополнения системы на орбиту выводится «Космос-2446». Судя по тому, что он размещен в плоскости, расположенной между орбитальными плоскостями «Космосов-2422 и –2430» новый аппарат предназначен для пополнения орбитальной группировки, а не для замены одного из работающих спутников.
Таким образом, сегодня в составе космического эшелона СПРН находятся два геостационарных спутника, обладающих возможностью обнаружения пусков на фоне земной поверхности, и три высокоэллиптических для наблюдений на фоне космоса.. Это вместо планировавшихся четырех и восьми аппаратов соответственно.
По мнению аналитиков такая усеченная орбитальная группировка не обеспечивает надежного контроля за всеми ракетоопасными районами. А это значит, что безопасность России под угрозой.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
