Андрей Кисляков, политический обозреватель РИА Новости.
Несмотря на, казалось бы, малопригодную основу, тема противоракетной обороны может оказаться ключевой для конструктивного российско-американского партнерства. Для того чтобы осознать этот, на первый взгляд, спорный факт, стоит проанализировать, вокруг чего, на самом деле, разворачивается интрига под названием «ПРО».
Может быть, действительно «система стратегической ПРО - серьезный дестабилизирующий фактор, способный оказать существенное влияние на региональную и глобальную безопасность»? Во всяком случае именно такими словами на встрече со своим американским визави 23 апреля в Москве выразил российское беспокойство министр обороны Анатолий Сердюков. В принципе вроде бы да. Однако уже с момента возникновения самой мысли в середине 40-х годов о возможности создания стратегического ракетно-ядерного оружия появились и первые наброски противоракетной обороны. Так что идея далеко не нова, а потому в наши дни сама мысль создания широкомасштабной ПРО не должна, казалось бы, вызывать ту бурю эмоций, которую мы наблюдаем в последние полгода.
Дело, однако, как раз в эмоциях. Не можем мы спокойно всматриваться в перспективу развертывания 10 американских перехватчиков в Польше, да еще РЛС в придачу в Чехии. Как бы ни убеждал нас в безопасности таких действий практически весь Запад.
С другой стороны, кусочек американской ПРО на европейской земле может легко превратиться из источника противостояния в основу для сотрудничества.
Похоже, американцы всерьез обеспокоились тем, как резко отреагировала Россия на планы Вашингтона развернуть элементы ПРО на еще недавно полностью контролируемой СССР территории. Во всяком случае российская реакция сыграла не последнюю роль в том, что руководство США на всех уровнях предлагает теперь российским коллегам самое широкое сотрудничество в области ПРО.
Если не принимать в расчет заявления ряда российских отставных генералов о том, что с Америкой в принципе нельзя разговаривать на такие темы, как ПРО, то с чего же все-таки следует начать?
По всей видимости, для начала постараться ликвидировать одно из главных расхождений между обеими странами в вопросе о так называемой стратегической ПРО.
«Мы не можем получить ответ на вопрос, зачем, чтобы защищаться от гипотетической угрозы со стороны Ирана, создавать системы, которые эту проблему не решают, но создают геополитические проблемы для безопасности России», - подчеркнул 24 апреля в Люксембурге глава российской дипломатии Сергей Лавров. А пятью днями ранее постоянный представитель России в НАТО Константин Тоцкий заявил, что 10 ракет не смогут защитить США и Европу от массированного нападения в «сотни ракет». Следовательно, американцам обязательно в будущем придется расширять европейскую ПРО до немыслимых масштабов.
Таким образом, следуя логике российских политиков, получается, что, во-первых, пресловутые «польские» антиракеты направлены не на Иран, а на что-то другое. Во-вторых, вроде бы очевидное дальнейшее расширение ПРО в Европе сможет угрожать России уже по определению.
Однако если говорить о существующей ракетной опасности, то речь не идет о сотнях и даже десятках ракет. Вполне возможны единичные пуски баллистических ракет из того же Ирана, причем вряд ли кто-либо даст стопроцентную гарантию, что европейский континент не окажется в зоне поражения. В этой связи 10 перехватчиков на территории Польши, согласно баллистическим прогнозам, способны противостоять таким запускам.
С другой стороны, если пересилить обиду по поводу польско-чешских инициатив Америки, которые не представляют реальной военной угрозы для России, то можно говорить о взаимодействии по программе развертывания ограниченной ПРО театра военных действий (ПРО ТВД). Кстати, с призывом к США сотрудничать в создании ПРО ТВД выступил президент России Владимир Путин еще в 2000 году.
Ограниченная ПРО предназначена для защиты от баллистических ракет малой и средней дальности - ракетного оружия, вероятность применения которого довольно высока. Соединенные Штаты форсируют программу испытаний мобильного комплекса ПРО THAAD (Terminal Altitude Area Defense), разработанного корпорацией Lockheed Martin. Этот мобильный комплекс можно перебрасывать авиацией в любую точку, откуда возможна ракетная атака.
В свою очередь Россия разрабатывает соответствующую новую систему ПВО-ПРО, которая, по информации главкома ВВС Владимира Михайлова, значительно превзойдет поступающие на вооружение комплексы С-400 («Триумф»). Взаимодействие обеих стран для противодействия возможным отдельным ракетным пускам при помощи эффективных мобильных средств ПРО представляется наиболее актуальным сегодня, учитывая быстрое распространение ракетных технологий и весьма посредственный контроль за созданием ракетного оружия.
В этой связи слова российского президента Владимира Путина, произнесенные во время недавнего визита американского министра обороны, о том, что целая череда российско-американских контактов еще предстоит, внушает оптимизм.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
