Владислав Иноземцев, директор Центра исследований постиндустриального общества, член Экспертного совета РИА Новости.
Предстоящий в Минске саммит СНГ обречен стать трудным и принести противоречивые результаты. Впрочем, удивляться нечему: созданное на развалинах Советского Союза в 1991 году Содружество Независимых государств практически полностью утратило потенциал для дальнейшего поступательного развития.
Для чего было создано СНГ пятнадцать лет назад? Часто говорят, что оно должно было задать рамки «цивилизованного развода» советских республик. Можно ли быть уверенным в столь определенном характере целей? Мне кажется, нет. Создавая СНГ, его основатели решали как тактические (быстрейшее отстранение от власти М.С.Горбачева), так и стратегические задачи (сохранение контроля за ядерным потенциалом Советского Союза, поддержание на определенное время относительно согласованного курса в сфере обороны и безопасности, сохранение основных форм экономического сотрудничества между республиками, и т.д.). Именно эти соображения и предопределили тот факт, что Россия вплоть до последнего времени выступала главным заинтересованным субъектом в сохранении СНГ. Ведь если бы это объединение было не более чем «формой развода», оно должно было бы «приказать долго жить» самое позднее в конце 90-х годов.
Особое значение отношениям со странами СНГ начали придавать после того, как президент В. Путин назвал распад СССР «крупнейшей геополитической катастрофой ХХ века» и особенно после череды явных неудач, постигших российских политиков в Закавказье, на Украине, в Молдове. Причины несостоятельности российского политического курса в отношении постсоветских государств многообразны, но в целом их можно свести в три группы.
Во-первых, на протяжении 90-х годов, когда Россия находилась в мире на позициях побежденной в «холодной войне» и увязшей в экономических проблемах страны, кремлевским лидерам были жизненно необходимы те субъекты международной политики, по отношении к которым можно было бы проводить курс, аналогичный тому, который Запад проводил по отношению к самой России. Это позволяло забыть о комплексе неполноценности, если не преодолеть его. Отсюда и характер действий в отношении бывших республик: поддержка в ряде из них «управляемой нестабильности» и угрозы сепаратизма (в этом случае Приднестровье, Абхазия и Южная Осетия стали для России чем-то похожим на то, чем стала Чечня для Запада); щедрая выдача необеспеченных кредитов на не вполне понятные цели (политика в отношении, например, Таджикистана в 1992-1995 гг. очень напоминает политику МВФ в отношении России в 1997-1998 гг.).
Во-вторых, на пространстве СНГ Россия оставалась самой сильной в военном и экономическом отношении державой, что позволяло ей считать себя «ответственной» за всю эту территорию. Как следствие, российские политики приняли крайне странную доктрину отношений с руководителями стран СНГ: они de facto считали их «хозяевами» их территорий (каковыми, видимо, хотели видеть и себя в рамках своих границ). В результате контакты с разнообразными политическими силами в бывших советских республиках были сведены к минимуму и утеряны, что в огромной степени сократило возможности маневра в отношениях с ними. Россия ориентировалась и ориентируется исключительно на властные элиты СНГ, не пытаясь хотя бы минимальным образом «поиграть» на противоречиях, имеющихся внутри этих стран.
В-третьих, Россия странным образом выстраивала и выстраивает экономические отношения со странами СНГ. Вплоть до начала 2000-х годов она проводила в отношении них политику наибольшего благоприятствования, и зачастую в ущерб своим собственным интересам (чего, например, стоили сохранение «рублевой зоны» в Средней Азии в 1992-1994 гг. и дотирование украинской экономики за счет низких цен на газ вплоть до начала текущего года). При этом в обмен требовались не хозяйственные уступки или политические шаги, а всего лишь декларации о вечной дружбе, на которые соседи не скупились. Нынешнее решение пересмотреть эту политику не обошлось без перегибов, поскольку экономические меры обрели очевидную политическую окраску. Вместо того, чтобы показать соседям выгодность экономического сотрудничества с Россией, в них насаждают представления о вредности политического отступничества. Результаты этого курса мы увидим, скорее всего, после 2008-го года.
Все эти обстоятельства обусловили печальный итог: Россия не смогла трансформировать свое экономическое и политическое превосходство над остальными странами СНГ в серьезное влияние на постсоветском пространстве. Сегодня большинство из составляющих его стран - зрелые независимые (в первую очередь от России) государства. В каждом регионе - в Закавказье и Средней Азии, на Украине и в Молдове - имеют свои интересы другие глобальные игроки - Евросоюз, США и Китай. Молдова и Украина будут постепенно дрейфовать в сторону Европейского Союза. Грузия и Азербайджан во многом ориентируются на США, которые долго еще будут озабочены своей «энергетической безопасностью», связанной с импортом нефти Ближнего Востока и Передней Азии. Китай, несомненно, укрепит свои позиции в Средней Азии, где уже сейчас является крупнейшим кредитором. Остается только Белоруссия, но она сейчас представляет собой «крепкий орешек», о который Россия рискует в очередной раз сломать себе зубы.
Обычно считается, что дружба с Белоруссией продиктована «особыми отношениями» двух славянских народов. Но Белоруссия кое в чем явно «опередила» старшего брата. Олигархи здесь даже не успели появиться: сегодня всего 8,7% белорусских предприятий контролируется индивидуальными владельцами, а в промышленности доля частных компаний не превышает 15%. Предприятия, находящиеся в собственности иностранцев, обеспечивают 0,6% выпуска продукции металлургической, 2,5% - химической и 3,9% - пищевой промышленности. В общем, не страна, а воплощение мечт некоторой части российского политического класса. Если частную компанию в Белоруссии все-таки удастся открыть, то для уплаты всех 113 налогов придется потратить 122% (!) валовой прибыли. Зато в 2005 г. правительство принимало в среднем по 4,4 постановления в день, президент издавал 1,9 указа и декрета, а подзаконных актов выпускалось по 20 штук в день. Избрание А.Лукашенко на третий срок увенчало это совершенное государственное здание.
Однако здесь-то и возник сбой. Две «вертикали власти» - московская и минская - не смогли договориться о ценах на газ и собственности на газопровод, ведущий из России в Европу. Все чаще в Минске говорят о том, что «Беларусь - это европейская страна». И это не демагогия. А.Лукашенко готовится отстаивать независимость страны и самого себя перед лицом очередной «газовой атаки» со стороны России - и если преуспеет в этом, то объединит всю политическую элиту, включая политических оппонентов из сторонников Народного фронта.
Отступит ли Москва, ограничившись заявлениями о дружбе с братским народом, или пойдет на обострение? Это не имеет значения для судеб СНГ. В обоих случаях станет окончательно понятно, что Содружество Независимых государств - всего лишь ширма для решения частных вопросов, не имеющая никакой экономической и политической стратегии. До своего 20-летия эта организация наверняка уже не доживет. Да это и к лучшему - ведь разведенные супруги наверняка будут чувствовать себя лучше, если перестанут слишком часто встречаться на общей кухне в до сих пор не «расселенной» коммунальной квартире.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
