Виктор Литовкин, РИА Новости.
Мне не повезло. Я не служил с Дейнекиным ни в одной эскадрилье, ни в одном авиационном полку, даже ни в одном виде вооруженных сил. Он - боевой летчик, стратег, я - только военный журналист. И наши армейские биографии никак не пересекались.
Но мне здорово повезло в другом. Корреспонденту центральной газеты, мне довелось сопровождать главнокомандующего Военно-воздушными силами России генерала армии Петра Дейнекина во многих командировках, бывать у него в штабе на Большой Пироговке, подолгу беседовать и даже (что не принято у людей в погонах) спорить с ним, - я могу сказать, что знаю о нем больше, чем многие другие. Но, конечно же, меньше, чем хотелось бы.
Главком
Январь 1992 года. Только-только распался Советский Союз. Страна, армия - в шоке. В Кремлевском дворце собирается Всеармейское совещание представителей офицерских собраний. 4839 офицеров и генералов со всех краев нашей бывшей родины. Только что выступил президент России Борис Ельцин, после него президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. Обещают, что все будет хорошо, волноваться не стоит. Каждая офицерская семья получит квартиру, как минимум, в два раза возрастут оклады служивых, армию сокращать не станут...
В эти обещания мало кто верит. Больше никого из президентов вновь образованных государств в зале нет. Не долго пробыли и Ельцин с Назарбаевым. На трибуне - бывший министр обороны СССР, а ныне главнокомандующий вооруженными силами СНГ маршал авиации Евгений Шапошников. Он говорит о том, что развал Союза, конечно же, для всех - большая беда, но что свершилось - то свершилось, пути назад нет и надо учиться жить по-новому. «Армия должна проявлять выдержку и оставаться вне политики».
Выдержки не хватает. С галерки раздается крик:
- Долой предателей! Маршала Шапошникова - в отставку!
Зал загудел, как улей. Раздались аплодисменты. В рядах, где сидели сухопутчики, начали скандировать «Отставка! Отставка! Отставка!». Им, кроме всего прочего, «авиационный министр» - поперек горла. Маршал не сдержался. Круто развернулся и ушел со сцены. К трибуне подошел главком ВВС Петр Дейнекин:
- Мы с вами - армия, а не хреновый партизанский отряд. У нас решения криком и голосованием не принимаются. Прошу извиниться перед маршалом и пригласить его вернуться. Иначе делегация ВВС покинет собрание.
Летчики дружно поднялись со своих мест. Вслед за ними встали и моряки. Галерка притихла. Надолго замолчал и зал. Несколько старших офицеров пошли за маршалом. Он появился не сразу, но, как будто ничего не случилось, продолжил вести собрание.
Потом я спросил у Дейнекина, зачем он бросился на «амбразуру»? Ведь «демократическая волна» могла снести и его самого.
- Офицер обязан защищать своего командира, - ответил он.
Через два месяца мы с главкомом прилетели на Украину. Там базировалось несколько дивизий военно-транспортной и стратегической авиации ВВС Союза. Двести самолетов Ил-76, двадцать воздушных топливозаправщиков Ил-78, двадцать стратегических бомбардировщиков Ту-95МС и столько же стратегических ракетоносцев Ту-160 с крылатыми ракетами Х-55 и ядерными зарядами к ним. Практически вся стратегическая и танкерная авиация страны.
По Лиссабонскому соглашению Украине запрещалось иметь стратегические ядерные силы. Но передислокацию «стратегов» с аэродромов в Прилуках, Узине и Полтаве в Рязань и Энгельс командир дивизии генерал-майор Михаил Башкиров саботировал. Он принял украинскую военную присягу и сделал так, чтобы эти самолеты не смогли подняться в воздух. Министр обороны Украины, тоже бывший военный летчик, генерал-полковник Константин Морозов не разрешал перелет Дейнекина на полтавский аэродром. Если бы не шум, поднятый российскими журналистами, мы бы в дивизию стратегической авиации не попали.
Но и там, несмотря на распоряжение главкома, генерал Башкиров отказался собрать в клубе боевых летчиков. Многие из них пришли на встречу с Дейнекиным вопреки его распоряжению. А когда Башкиров попытался воспрепятствовать этой встрече, главком ВВС публично, под прицелами нескольких телекамер, указал бывшему подчиненному на дверь.
Такого на телеэкранах страны еще не было, чтобы один генерал выгонял из зала другого генерала.
- Когда я командовал дальней авиацией, - скажет мне через много лет Дейнекин, - среди моих воспитанников были генералы Башкиров, Гребенников и Дудаев. Разрыв с каждым из них стал для меня настоящей драмой.
Начальника 1338-го Испытательного центра ВВС Владимира Гребенникова судили за катастрофу трех истребителей Су-27 и гибель четырех летчиков пилотажной группы «Русские витязи». В декабре 1995 года при возвращении домой с международного аэрошоу на малазийском острове Лангкави генерал, сидевший за штурвалом самолета-лидера Ил-76, завел истребители в горы возле вьетнамского аэродрома Камрань. На процессе против Гребенникова выступал и Дейнекин. Он не стал выгораживать своего любимца. Начальник испытательного центра получил шесть лет лишения свободы.
- Дело не в том, что за гибель наших лучших летчиков его нужно было обязательно наказать, - говорит Дейнекин. - Нужно было вскрыть истинные причины этой трагедии, чтобы они стали уроком. И здесь личные симпатии не имеют значения.
Кстати, за те семь лет, пока Дейнекин командовал ВВС России, количество летных происшествий с гибелью людей шло на убыль. В 91-м году - их было 13, потом 11, 7, 5, 3, 2 и одно в 1997-м.
В начале декабря 1994 года главком ВВС провел операцию по уничтожению двухсот учебно-боевых самолетов Л-39 и пятидесяти пассажирских Ту-134, которые находились на чеченских аэродромах. Сделано это было среди бела дня. Причем, так аккуратно, что взлетно-посадочные полосы оказались нетронутыми, а от самолетов осталась только груда металла. Я видел все это в январе 1995 года, когда летал в Грозный после провального штурма сухопутчиками чеченской столицы.
Сегодня, когда мы знаем о трагедии 11-го сентября, легко представить, что могли натворить чеченские камикадзе, у которых было две с половиной сотни самолетов, каждый из которых способен нести, как минимум, стокилограммовую авиабомбу. Генерал Дейнекин понял это задолго до событий в Нью-Йорке и Вашингтоне.
Президент Ичкерии прислал ему тогда телеграмму: «ПОЗДРАВЛЯЮ ЗАВОЕВАНИЕМ ГОСПОДСТВА В ВОЗДУХЕ ТЧК НО ВСТРЕТИМСЯ МЫ НА ЗЕМЛЕ ТЧК ДУДАЕВ».
Встретиться им больше не пришлось. Бывшего командира дивизии стратегической авиации и президента самопровозглашенной республики летом 1996 года настигла высокоточная авиационная ракета. Через год Петр Дейнекин стал Героем России. А еще через пару месяцев, когда ему исполнилось шестьдесят, вдруг ушел в запас. Когда его спрашивают, за что он получил Золотую Звезду, он отвечает:
-За честность.
Воспитание характера
Он родился 14 декабря 1937 года в станице Милютинской, что находится в большой излучине Дона, недалеко от Ростова. Отец - директор местной школы, мать учительствовала. В первые дни войны Степан Николаевич Дейнекин записался в военную авиацию, и его направили учиться в Борисоглебское военное училище летчиков. 7 мая 1943 года у молодого пилота не раскрылся парашют. Мальчишка понял, что должен заменить отца.
Для детей-сирот в стране было открыто много военных спецшкол. Что-то вроде нынешних кадетских корпусов. Петр Дейнекин, закончивший семь классов во Львове, куда семья перебралась из Милютинской, написал письмо директору Харьковской спецшколы ВВС, что очень хочет стать летчиком. Ответ пришел быстро. «Спецшколы ВВС, - сообщал Григорий Яровой, - не принимают юношей из западных областей страны». Это был 1952 год. В Прикарпатье еще действовали бандеровцы.
Больше всего возмутилась мама - Зинаида Михайловна. «Мальчик бредит авиацией, - писала она Яровому. - Его отец был летчиком, а родом мы не с западных областей Украины, а с Дона». «Это меняет дело, - ответил директор. - Пусть приезжает. С собой иметь полотенце, зубную щетку и деньги на обратный путь».
Но денег у Дейнекиных не было даже на дорогу до Харькова. «Пришлось продать трофейный аккордеон «Травиата», который мне привез с фронта дядя, - вспоминал потом Дейнекин. - Хватило только на дорогу туда. Назад пути не осталось». Он поступил в спецшколу, и учился там так, как будто ничего главнее в его жизни нет. Но главным была не только учеба, прыжки с парашютом, но и спорт. Акробатика, а затем и бокс. Худой и звонкий, как многие послевоенные полуголодные дети, Петр Дейнекин учился отстаивать свою мальчишескую честь на ринге. Он до сих пор помнит своего тренера - известного в те годы украинского полутяжа Виктора Лозова.
По воскресеньям в городе устраивались бои на «открытом ринге», куда мог прийти любой желающий и с соблюдением всех боксерских правил показать, на что способен. «Это закаляло характер, - говорит Дейнекин. - А те ребята, с кем мы дрались на ринге, стали потом мне друзьями на всю оставшуюся жизнь».
Перед выпуском из спецшколы на парашютных прыжках Дейнекин сломал ногу. Не мог ходить ни на занятия, ни на экзамены. «Тройки» в аттестат ему поставили автоматом. Начальника Балашовской школы военных летчиков, куда он приехал поступать, они «впечатлили». Приняли всех харьковских ребят, кроме него. «Троечники» авиации не нужны», - сказал полковник.
Дейнекин встал и, едва-едва сдерживая слезы, заявил:
- Мой отец был летчиком. Я никуда отсюда не уеду.
Он осваивал авиационную науку с тем же остервенением, как и уроки бокса, как и программу Харьковской спецшколы ВВС. На первом курсе начал летать на учебном Як-18, на втором - на «тяжелом» десятитонном транспортном Ли-2, российской копии американского Douglas DC-3, последний экземпляр которого разбился пару лет назад в Мячково. И, закончив училище по первому разряду, попросился не в Москву, Ленинград, Одессу или Киев, где располагались штабы воздушных армий и чьи начальники летали на самом комфортабельном по тому времени самолете, а на Дальний Восток. Говорит: «сыграл свою роль кинофильм «Два капитана», считал, что настоящим летчиком можно стать только в Арктике».
Он летал там, что называется, без передыху. На мыс Шмидта, в Воркуту, в Анадырь и Тикси, в Оленегорск... Южное побережье Северного Ледовитого океана было в то время главным советским плацдармом для нанесения, в случае чего, воздушного удара по Соединенным Штатам. И аэродромы там строились один за другим. Самые современные, способные принимать любые машины. Сначала бомбардировщик Ту-16, затем ракетоносец Ту-95.
Дейнекину выпало командовать первым в стране полком, на вооружении которого приходили уникальные машины Ту-22М2, названные американцами «Backfire» («Огонь сзади»). Когда они взлетали на форсаже, за ними метров на десять тянулось пламя. Отсюда и название. А грохот был такой, что в Полтаве (полк располагался именно там) дрожали в домах стекла. Правда, об этом нельзя было никому говорить, - самолеты были страшно секретными. Летчики даже ездили на завод принимать их в гражданской одежде. Изучали, сидя в кабине на табуретке. Гонка вооружений в начале семидесятых была такая, что министр оборонной промышленности Дмитрий Устинов приказал запустить этот самолет в серию, когда опытный образец еще стоял на заводских стапелях.
После сверхзвукового Ту-22 был турбовинтовой Ту-95. Потом Дейнекин «пересел» на Ту-160. И от самолета к самолету он успевал полетать в «Аэрофлоте» (кабины «Туполевых» очень похожи, а налета за месяц больше, чем у военных за год), отучиться в монинской Академии ВВС имени Гагарина, Академии Генерального штаба. От командира полка вырос до командира дивизии, затем до командующего воздушной армией, командующего стратегической или, как принято ее официально называть, дальней авиации.
Во время учебы в Монино Дейнекин занялся самбо. Там их, боевых летчиков, тренировал мастер спорта Герман Руденский, проходивший службу в органах МВД и хорошо владевший болевыми приемами. «Он научил меня падать, - рассказывает Дейнекин, - не ныть от боли, защищаться от ножа и кастета». Потом эти знания командир передавал своим офицерам на занятиях по физической подготовке.
А, когда генерал поступил в академию Генштаба, он привел в школу «Самбо-70», к легендарному Давиду Рудману своего сына Мишу.
«Я виноват перед ним, - говорил он мне, - служба, постоянные командировки, полеты не позволяли мне заниматься его воспитанием, но очень хотелось, чтобы он вырос настоящим мужчиной. А именно занятия самбо, тем более у Рудмана, и могло этому помочь. У Давида учат терпеть, быть смелым, честным, мужественным, не подводить себя и страну, любить свой дом, мать, отца и родину, уметь защитить себя и своих близких, руководствоваться правилом: один за всех и все - за одного. Это школа воспитания характера».
Михаил Дейнекин не стал выдающимся спортсменом, хотя медаль за победу на одном из турниров в Великобритании получил. Он закончил три курса Строгановского училища по классу промышленного дизайна. Сейчас учится летать на самолетах. Вместе с отцом ездит на аэродром в Мячково и уже крутит фигуры высшего пилотажа на спортивном Як-52.
Петр Дейнекин гордится своим сыном. Убежден, что тот стал настоящим мужчиной. А Давида Рудмана, который сейчас живет в Штатах, считает его крестным отцом.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
