Политический обозреватель РИА Новости Петр Романов.
На Ближнем Востоке - очередное обострение. Сначала боевики ХАМАС, трудолюбиво прокопав туннель под израильскими заграждениями, совершили лихой налет на противника и украли у евреев одного солдата. Затем Израиль в отместку совершил очередной рейд в сектор Газа и арестовал несколько палестинских министров-членов ХАМАС. Теперь объявлено о том, что этих министров будут судить за террористическую деятельность.
Судить о том, кто виноват, не буду. Искать в израильско-палестинском конфликте того, кто первым бросил камень - дело совершенно бессмысленное. Возможно, это была служанка Авраама - Агарь, которая, родив сына Ишмаэля, библейского родоначальника арабов, чрезмерно возгордилась и начала насмехаться над Сарой - хозяйкой и законной супругой хозяина. А, возможно, это была как раз Сара, которая, смертельно обидевшись, заставила мужа изгнать самодовольную прислугу в пустыню. Кто знает? Так что я не об участниках конфликта, а о посредниках, что пытаются этот застарелый конфликт погасить.
Политкорректность в политике гласит, что лучше плохие переговоры, чем хорошая война. Спорить с этим гуманистическим постулатом сложно, поэтому принято все мирные инициативы на Ближнем Востоке приветствовать, даже если коэффициент эффективности деятельности посредников близок к нулю. Вот и последняя инициатива, за которую отчаянно цепляется мировая дипломатия все последнее время - «Дорожная карта» - если смотреть на вещи объективно, не дала и не даст, судя по всему, никаких реальных, а главное, долговременных результатов. Объяснение на поверхности. Обе стороны конфликта так давно и так серьезно вовлечены в мордобой, что монотонные увещевания политкорректных посредников, обращенные к двум телам, катающимся в пыли, всерьез драчунами восприниматься просто не могут. В лучшем случае, в то краткое мгновение, когда Израиль и Палестина переводят дыхание, из клуба пыли доносится ободряющее посредников: «Ну, конечно», но потом оттуда же снова доносятся только звуки ударов и стоны противников. Признать свое бессилие посредники не хотят, хотя бы уже потому, что сама посредническая миссия решает двуединую задачу: не только примирить израильтян и палестинцев, но и укрепить на Ближнем Востоке позиции самих посредников. Так вот вторая часть задачи, в отличие от первой, кое-какие плоды все-таки приносит. Так что отказываться от посреднической миссии, даже если главная задача не решаема, не резон.
Что же делать? Осмелюсь на еретическую мысль: оставить противников в пыли и подождать, когда эта пыль уляжется. Напомню об одном старом уроке, преподанном русской дипломатии англичанами. История относится к тому периоду, когда в смертельной схватке в Европе сошлись славянские народы и Османская империя. Было бы несправедливым утверждать, что турецкие зверства возмущали в Европе тогда лишь одних русских. Скажем, трагедия в Филиппополе, где мусульмане вырезали 12 тысяч болгар, в том числе стариков, женщин и детей, вызвала бурную реакцию и в Лондоне. Лидер партии вигов Гладстон даже выпустил по этому поводу специальную брошюру, озаглавленную «Болгарские ужасы и Восточный вопрос», где доказывал необходимость освобождения от турецкого ига Болгарии, Боснии и Герцеговины. Англия потребовала от турок наказать виновных в учиненной резне и начать, наконец, проводить обещанные реформы, чтобы создать нормальные условия жизни балканским христианам. Жест этот являлся исключительно демонстративным, поскольку никаких реальных надежд в связи со своим демаршем англичане, как умные люди, не питали. Когда русский посол осведомился у английского дипломата лорда Дерби, чего же хочет английская политика на Востоке, тот ответил, что повстанцы сражаются не ради административных реформ, а из-за независимости или автономии, а Порта, хотя и согласна на реформы, конечно, не даст повстанцам автономии. Таким образом, обоюдные притязания не согласуемы по существу и едва ли поэтому обе стороны могут прийти к соглашению. Державам, - заключил лорд, - не остается ничего иного, как выждать исхода борьбы. Если туркам не удастся усмирить восстание, то, быть может, султан и согласится признать Боснию и Герцеговину автономными областями, а, если, напротив, потерпят поражение повстанцы, то они, в свою очередь, выкажут большую податливость и примут организацию, сходную с той, что была дарована ранее жителям Крита.
Иначе говоря, англичане, тогда еще не знавшие ничего о политкорректности, подходили к проблеме, в отличие от чрезмерно эмоциональной в те времена русской дипломатии, на основе здравого смысла и не боялись взглянуть на проблему трезво. Примерно тот же рецепт я предлагаю и для решения ближневосточной проблемы. Политкорректность очень полезна в быту, но не для объективного анализа и конкретной политики: реальная политическая жизнь далеко не политкорректна, и нет ни малейших признаков, что когда-нибудь такой станет. Конечно, было бы замечательно, чтобы Израиль и Палестина, придя в себя, поднялись из пыли, расцеловались и обнялись, сели за стол переговоров и нашли, наконец, приемлемый и не обидный ни для кого компромисс, однако, на сегодняшний день это прекраснодушная утопия. А если это утопия, то ей не место в реальной политике.
Иначе говоря, логика драки и логика мира пока не согласуются. Драчунов можно развести либо силой - в конце концов, для чего международное сообщество создало миротворческие силы ООН? - либо дождаться, когда хотя бы одна из сторон, крепко получив по носу, немного одумается. Вот тогда и наступит время для эффективного посредничеств.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.
