Юрий Филиппов, политический обозреватель РИА Новости.
Недавнее убийство террористами четверых российских дипломатов в Ираке, предваренное заведомо невыполнимыми для России требованиями и исполненное, как уже не раз бывало, с театральной жестокостью, несколько дней занимало первые полосы мировой прессы. Это преступление осудили Государственный департамент США, Генеральный секретарь ООН и множество известных политиков в разных странах. В России это убийство стало лишним поводом напомнить: в мире полным ходом идет четвертая мировая война, и никто не застрахован от того, что вдруг окажется ее жертвой.
Тем не менее, сейчас поток комментариев почти прекратился даже в России, где многие приняли гибель соотечественников близко к сердцу. Значит ли это, что об очередных жертвах, сгоревших в топке «четвертой мировой», скоро забудут, а сенсационно-трагичные газетные публикации, фотографии и кадры видеосъемки - это все, чем теперь придется утешаться их скорбящим родственникам?
Министр иностранных дел России Сергей Лавров обмолвился, что российский МИД окажет материальную помощь семьям погибших. Вероятно, так и будет, хотя злые языки уже успели обвинить в гибели дипломатов ... их же самих - они, якобы, нарушили посольскую инструкцию, запрещающую покидать здание посольства в Багдаде без крайней необходимости.
И здесь возникают вопросы. Эти вопросы очень широки: они связаны с моралью, с правом и с общим отношением государства к многотысячной армии граждан, пострадавших от действий террористов. Ведь четверо убитых террористами россиян (пятый, охранник-водитель был расстрелян еще при захвате заложников, без всяких требований) - это, как ни тяжело признать, лишь капля в море. Больше того, это не только «российские» вопросы, ведь от терроризма сегодня страдают люди по всему миру.
Увы, зловещая активность международного терроризма в последние годы привела к тому, что во многих государствах Европы, Америки, Азии появилась и начала расти новая категория граждан. Это - жертвы террора. Люди, которые побывали в заложниках, пострадали от действий террористов или в ходе антитеррористических операций, потеряли своих близких в результате терактов.
В России список жертв террора уже насчитывает десятки тысяч человек. Это не только погибшие в результате громких, имевших мировой резонанс терактов, таких как захват свыше 800 заложников в театральном центре на Дубровке в Москве осенью 2002 года («Норд-Ост») или трагедия в североосетинском городе Беслан в 2004 году, где в плену у террористов оказалась целая школа вместе с учителями и родителями. К счастью, многим жертвам этих и других, менее известных терактов (а их число в России давно исчисляется сотнями), удалось выжить. Но остались ли они такими же обычными гражданами, какими были до встречи с террором? Однозначного ответа на этот вопрос в России пока нет.
Разумеется, государство признает свои особые обязательства по отношению к этим людям. Им выплачиваются денежные компенсации (как семьям убитых в Ираке дипломатов), предоставляются льготы, связанные с бесплатным лечением, отдыхом, предоставлением жилья. Выпускники бесланской школы № 1, побывавшие в заложниках у террористов, зачисляются в самые престижные российские вузы.
Кроме того, и общество остро сопереживает страданиям жертв террора. После каждого крупного теракта им и их близким направляется бескорыстный поток общественных пожертвований. После бесланской трагедии гуманитарная помощь пострадавшим детям и скорбящим родителям приходила даже от международных неправительственных организаций и иностранных государств.
Тем не менее очевидно, что прежде всего именно собственное государство должно вступать в особые отношения с гражданами, ставшими невольным инструментом террористического шантажа правительства. Эти люди, члены их семей, оказываются на передовой линии войны с терроризмом, поэтому вправе претендовать на особый статус.
Здесь нет ничего нового. Институт особых заслуг больших категорий граждан перед государством существует в любой уважающей себя стране, начиная, пожалуй, еще с Древнего Рима, который выделял лучшие земельные участки ветеранам своих многочисленных войн. Такого рода отголоски римского права до сих присутствуют в законодательстве многих европейских стран. Правда, теперь отличиями пользуются не только воины, как, например, активные участники антифашистского Сопротивления, но и мирное население, пострадавшее от войн и насилия. Классический пример - Холокост и его жертвы, здесь принцип государственного воздаяния пострадавшим проявляется особенно четко.
Традиции современной России не многим отличаются в этом отношении от правовых обычаев других европейских стран. Даже шестьдесят лет спустя после окончания Второй мировой войны государство оказывает материальную поддержку (выплаты, натуральные льготы) ее ветеранам. Особый статус по российскому законодательству имеют ликвидаторы последствий аварии на Чернобыльской атомной электростанции, спасшие Европу от ядерного загрязнения, а также воины-интернационалисты, поддерживавшие мирную жизнь в Афганистане задолго до того как эту ответственную миссию взяли на себя их коллеги из НАТО. Государство оказывает поддержку бывшим жителям блокадного Ленинграда и тем, кто трудился в народном хозяйстве в годы Великой Отечественной войны.
Сегодняшние жертвы терактов отличаются от всех этих людей только тем, что в современном мире появился новый, неизвестный ранее источник страданий, несущий угрозу человеческим жизням. А если так, статус «жертвы теракта» тоже должен быть законодательно определен. Сошлюсь на Александра Черкасова, члена Совета правозащитного центра «Мемориал». Он утверждает: «Правила возмещения ущерба, нанесенного гражданам в ходе антитеррористической операции, размер компенсаций и порядок их выплаты установлены в российском законодательстве не слишком четко». «Мемориал» осуществляет мониторинг судебных процессов, в ходе которых рассматриваются компенсационные иски жертв террористических актов к государству. «Очень часто суды полагают, что такие иски надо вчинять не государственным органам, а террористам, многих из которых, вообще-то говоря, уже нет в живых, а других невозможно найти. Это довольно странно. Действуя таким образом после трагедии 11 сентября администрация Джорджа Буша должна была бы посоветовать родственникам погибших в башнях-близнецах адресовать свои претензии Усаме бен Ладену», - говорит Черкасов.
Разумеется, совсем без государственного внимания жертвы терактов не остаются. Компенсации, пусть не очень большие, выплачивают региональные власти, что-то выделяет из своих фондов федеральный центр. Семьи погибших в Ираке россиян получат денежные пособия от российского МИДа. Однако надо признать: разработанной и укорененной в действующем законодательстве процедуры обращения с людьми, пострадавшими от рук террористов, не существует, как нет и устоявшихся традиций по увековечиванию памяти жертв терроризма. Например, только настойчивое давление родственников заставило власти поименно перечислить на траурном памятнике всех погибших в 2002 году в Театральном центре в Москве.
России, которая находится как бы в замешательстве относительно того, как ей быть с законодательным статусом жертв террористических актов, мог бы серьезно помочь уже накопленный европейский опыт. Ведь первые повлиявшие на европейские законы массовые теракты произошли здесь еще в 70-х годах прошлого века и с тех пор местные законодатели успели детально разобраться в проблеме и принять достаточно эффективные решения. Обсуждение этой темы, например, в рамках Совета Европы, в котором Россия сейчас председательствует, с широким освещением в европейских и мировых СМИ, было бы весьма своевременно.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
