Военный обозреватель РИА «Новости» Виктор Литовкин.
Заявления, которые сделал в минувший четверг (1 декабря) на пресс-ланче в гостинице «Балчуг» начальник Генерального штаба вооруженных сил России генерал армии Юрий Балуевский, продолжают интересовать международную общественность. Многие коллеги задают вопросы: что подразумевал генерал, когда говорил о том, что американские ракеты, размещенные на польской территории, могут привести к экологическим последствиям? Откуда у Балуевского сведения о «внушительном арсенале ядерного оружия» Израиля? Что скрывается под словами о том, что отношения России и США носят «импульсивный характер»? Впрочем, по существу в словах начальника Генштаба не так уж много загадок, он просто расставляет акценты.
Поясним, прежде всего, что значат слова об угрозе экологических последствий для стран, которые собираются разместить у себя американские противоракеты - якобы для защиты Европы от стран-изгоев, а на деле они предназначены для перехвата именно российских стратегических ракет.
Сами по себе противоракеты не представляют экологической опасности. Опасность представляет их применение. Дело в том, что предназначены они для высотного перехвата стратегических ракет с разделяющимися головными частями индивидуального наведения. Сделать это можно только встречным ядерным взрывом. Пентагон и работающие на него специалисты до сих пор так и не нашли способ, как отличить реальные боеголовки от ложных, которые для маскировки истинных намерений удара выбрасывает стратегическая ракета.
Может случиться так, говорят специалисты, что к цели летит ракета без ядерного блока, просто «болванка», но так как этого никто не знает, то по ней все равно наносится удар встречным ядерным взрывом. При этом в радиусе 500-600 км, в зависимости от мощности ядерного заряда перехватчика, от электромагнитного импульса (ЭМИ), образовавшегося при взрыве, будет отключено все электричество. Выйдут из строя компьютеры, электро- и газоперерабатывающие станции, водокачки, радио и телевидение, диспетчерские аэропортов и железных дорог. Ударная волна сметет многие здания и постройки, а от выпавшей радиации будет надолго (на годы) заражена местность. Взрыв Чернобыльской АЭС покажется детской шалостью. Именно о возможности такой неблагоприятной перспективы и говорил генерал Балуевский.
Что касается Израиля, то хотя никто до сих пор не может представить достоверных данных обладания Тель-Авивом атомными бомбами, специалисты не сомневаются – ядерное оружие у Израиля есть. И в больших количествах. Это доказывает и уровень научно-технического и технологического потенциала данной страны, да и подготовка израильских специалистов в национальных лабораториях США и Франции, в Ок-Ридже и Аргоне.
Американцы помогали Израилю строить и исследовательский легководный реактор в Нахал Сореке. Даже поставили для обеспечения работы этого реактора 50 кг высокообогащенного урана. Есть и другие доказательства, в частности, свидетельство гражданина Израиля Мордехая Вануну, техника завода по радиохимической переработке облученного ядерного топлива и выделения плутония, который за свои откровения, официально названные разглашением государственной тайны, отсидел около полутора десятков лет в израильской тюрьме. Более того, Израиль отказывается присоединиться к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в качестве неядерного государства, не допускает на свою территорию инспекторов МАГАТЭ. При этом США, в отличие от отношения с другими аналогичными странами, не применяет к Израилю никаких санкций. Наоборот, всячески поддерживает его по всем пунктам. Что вызывает у российских граждан, в том числе и у начальника Генерального штаба, некоторое недоумение.
«США требуют прозрачности ядерных программ ряда стран, - говорит генерал Балуевский. - А, с другой стороны, закрывают глаза на то, что Израиль уже давно, подчеркиваю, и реально обладает внушительным арсеналом ядерного оружия».
Что это, как не двойные стандарты, спрашивает генерал. И возразить ему тут нечего. Особенно на фоне того, как требовательно и ревниво относятся в Вашингтоне к мирному сотрудничеству в ядерной сфере России и Ирана. Подобный фон, считает Балуевский, несколько портит общий, в целом позитивный настрой во взаимоотношениях Вашингтона и Москвы в военной области. Но эти контакты работают как-то импульсивно. Есть проблема, в первую очередь, у США, - взлет активности, нет проблем, - активность затухает. Так и с оказанием помощи России в ликвидации наследия холодной войны.
Когда Россия еще хранила на своих арсеналах пороховые заряды и взрыватели к химическим боеприпасам, Вашингтон обещал и оказывал хоть какую-то помощь в строительстве объектов по ликвидации химоружия. Как только эти взрыватели и средства доставки отравляющих веществ были Москвой уничтожены, активность программы Нанна-Лугара сразу спала. А то и была заморожена на несколько лет. То же самое произошло и с программой утилизации атомных подводных лодок, где США настаивали на ликвидации не самых старых, а достаточно новых стратегических субмарин и выделяли на это средства. Но потом опять потеряли интерес к этой работе.
Генерал Балуевский не произносил таких слов, но и без них понятно, что прагматизм в отношениях со стратегическим партнером, как время от времени называют Россию в США, нельзя подменять сугубо эгоистическими интересами. Завоевать доверие трудно, потерять его можно в один момент. Вряд ли это будет на пользу Вашингтону.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
