Алексей Макаркин, заместитель генерального директора Центра политических технологий – РИА «Новости».
Ситуация на российском Северном Кавказе требует вмешательства со стороны федерального центра. Визит Владимира Путина в Дагестан является, судя по всему, составной частью этой реакции.
Официальной задачей поездки главы государства было решение вопроса об обустройстве российской границы, но речь шла и о сугубо внутренних проблемах. Размещаемые в Дагестане и Карачаево-Черкесии горнострелковые бригады должны, как представляется, не только сыграть ключевую роль в обеспечении внешней безопасности, но и выполнить не менее важную функция внутреннего стабилизатора. Похоже также, что для решения экономических проблем региона будут активнее привлекаться федеральные ведомства и компании с государственным участием. Обращаясь к Герману Грефу в ходе совещания в Махачкале, Путин отметил, что «Газпрому», РАО «ЕЭС России», Минтрансу нужно включить в свои программы решения проблем региона.
Необходимость комплексных мер по «распутыванию» (но не «разрубанию», что само по себе может стать контрпродуктивным) кавказского узла очевидна. В республиках этого региона существует масса нерешенных проблем, которые, однако, можно свести к двум основным группам.
Первая группа проблем – прямое следствие существующего во всех этих республиках кланового режима. Правящие кланы (часто лишь слегка видоизмененные по сравнению с советскими временами) коррумпированы и не заинтересованы в развитии экономики. Отсюда высокий уровень безработицы, низкая инвестиционная привлекательность республик. Жесткая межклановая конкуренция за административный и финансовый ресурсы приводит к силовым акциям, предпринимаемым клановыми группами с использованием населения. Характерно драматическое развитие событий в Карачаево-Черкесии, где имущественный спор за контроль над предприятием привел к гибели ряда его участников, а затем – к политическому противостоянию, которое пришлось разруливать федеральному центру.
В Дагестане сейчас постоянно происходят теракты, убивают милиционеров, государственных чиновников. Очевидно, что представление о клановой системе как о какой-то гарантии стабильности в регионе оказалось принципиально неверным: тлевший в республиках «подземный пожар» все чаще вырывается наружу.
Вторая групп проблем – рост экстремизма – связан как с клановой системой (она вызывает общественное недовольство и, тем самым, способствует росту радикальных настроений), так и с целенаправленным воздействием извне. Пропаганда идей радикального ваххабизма, поддерживаемая из-за рубежа, не встречает сопротивления со стороны части населения региона не только из-за сочетания идеологического и финансового факторов, но из-за убежденности многих людей в том, что правящие кланы заняты только своими проблемами. Можно сказать, что международные экстремистские структуры научились «селективно» подходить к проблеме «улавливания душ». Если на Западе они играют на недовольстве образованных молодых мусульман экспансией американской массовой культуры (от «Макдональдсов» до Голливуда), то на российском Северном Кавказе – на разочаровании в политике местных властей. Разумеется, серьезно влияет на положение дел в регионе в целом и наличие в его составе неспокойной Чечни.
Понятно, что эти проблемы необходимо решать. И два взаимодополняющих способа их решения – обеспечение федерального военного присутствия в сочетании с активной экономической политикой центра в регионе – уже определены. Очевидно, однако, что требует и третья составляющая – политическая, направленная на снижение влияния кланового фактора в государственной и общественной жизни республик Северного Кавказа. Понятно, что эта задача наиболее сложная, но она жизненно необходима. Ведь государственные инвестиции – это хорошо, но совершенно недостаточно. Частный же инвестор (и российский, и тем более зарубежный) не придет на территорию, контролируемую кланами, привыкшими жить «по понятиям», не терпящими «чужаков» и мало уважающими права собственности. В то же время радикальное уничтожение клановой системы не является лучшим выходом. Она достаточно укоренена в регионе, чтобы попытаться без больших издержек ликвидировать ее быстрыми, эффектными мерами. Достаточно сказать, что с этой задачей не справились даже такие решительные люди как большевики, которые лишь «приспособили» систему кланов к своим интересам.
Таким образом, рациональный выход может заключаться в усилении федерального контроля за деятельностью региональных ведомств, развитие внутриреспубликанского политического плюрализма (система федеральных и местных выборов по партийным спискам создает для этого дополнительные возможности), достижение реальной независимости судебной системы от исполнительной власти и от клановых интересов. Понятно, что эти задачи не решаются в течение года-двух, но без длительного и целенаправленного процесса модернизации региона невозможно решить застарелые проблемы, создающие почву для экономической отсталости и политического экстремизма.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
