Политический обозреватель РИА «Новости» Андрей Кисляков.
По всей видимости, скоро могут последовать законодательные инициативы конгресса Соединенных Штатов, которые позволят своим ВВС начать работы по оценке возможностей развернуть на околоземном пространстве системы оружия. Подтверждений тому предостаточно: от пространных комментариев в ведущих американских газетах до выступления в Сенате в конце мая руководителя Управления ПРО ВВС генерала Генри Оберинга.
А 25 мая последовало высказывание по этому поводу российского МИДа устами его официального представителя Александра Яковенко: «…оружие в космосе – это джинн, которого нельзя выпускать из бутылки. Поэтому в Москве особое беспокойство вызывают сообщения о планах США разместить стратегические вооружения в космическом пространстве, в частности, о намерении разместить на околоземной орбите компоненты ПРО».
Очевидно, что вся перспективная американская программа разместить вооружения в космосе вращается именно вокруг идеи глобальной ПРО. Размах задач последней очевидно предполагает использование космического пространства. Это практически неизбежно в любом случае, и неважно, что пока программу испытаний перехватчиков наземного базирования успешной никак не назовешь. ПРО означает милитаризацию космоса при любых результатах этих испытаний.
Но вернемся к российской реакции. После дипломатов высказались военные. «Если какое-либо государство будет вынашивать планы или начнет развертывать оружие в космосе, то, несомненно, мы будем принимать ответные меры», - заявил министр обороны Сергей Иванов журналистам 26 мая на космодроме «Байконур». Позиция России по этому вопросу десятилетия не меняется, она в том, что мы категорически против милитаризации космоса, отметил министр.
Это – слова. Как насчет потенциально возможных «ответных мер» Москвы?
Авторитетный российский эксперт по вопросам стратегических ядерных сил заявил на этих днях на условиях анонимности следующее: если говорить о наиболее оптимальном варианте реагирования на появление космических угроз, то «речь идет не только об оснащении находящихся сегодня на вооружении РВСН ракет разделяющимися головными частями. В России продолжаются работы по улучшению тактико-технических характеристик средств доставки, а также принципиально совершенствуются параметры самих боевых блоков», - уточнил эксперт.
Заметим, что если нынешняя ситуация с американской ПРО больше напоминает декларацию, то российские успехи, в частности с головными частями МБР, вполне конкретны. Речь идет о ракете РС-18 (по классификации НАТО – SS-19 «Стилет»). Именно об этих ракетах говорил в прошлом году Владимир Путин на совещании с руководящим составом ВС России: «Россия располагает значительным запасом стратегических ракет наземного базирования. Речь идет о весьма серьезном потенциале, о десятках ракет. Эти ракеты ни одного дня не стояли на боевом дежурстве, хранились в "сухом виде", и, хотя произведены они не вчера, и не сегодня, но в некотором смысле это новые изделия, срок их возможного использования очень значительный. А их боевые возможности, в том числе в преодолении систем противоракетной обороны, вне конкуренции».
Настоящей сенсацией стал пуск РС-18 во время прошлогодних учений «Безопасность –2004». На ракете был установлен некий экспериментальный аппарат. После отделения от ракеты он то выходил в космос, то снова входил в атмосферу Земли. Маневр, казалось бы, немыслимый для современной техники. В момент вхождения ядерной боеголовки в плотные слои атмосферы ее скорость равна 5000 м/с., но она имеет специальную защиту от перегрузок и перегрева. У испытываемого аппарата скорость должна была быть не меньшей, но он не только с легкостью менял направление полета, но при этом не разрушался.
«Аппарат может обходить региональные системы противоракетной обороны - сказал на пресс-конференции после учений начальник российского Генерального штаба, генерал-полковник Юрий Балуевский, - обходить определенные средства, которые могут его контролировать, и, по большому счету, может решать задачи по преодолению систем ПРО, в том числе и перспективных. В отличие от обычных баллистических боеголовок, это устройство может в самый последний момент как самостоятельно изменить траекторию полета - по заранее введенной программе, так и быть перенацелено по команде, в том числе уже над территорией противника».
Итак, вместо обычной боеголовки, которая летит по неизменной траектории и которую, в принципе, можно перехватить противоракетой, на РС-18 стояло устройство, способное менять направление и высоту полета. Проще говоря, боеголовка, созданная на основе этого экспериментального образца, будет способна обходить любые системы ПРО.
Тогда какой смысл в ПРО?
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
