Это уже не новость. О ней не сообщил, наверное, только самый ленивый военный журналист. В России создается новый род войск – Силы специального назначения. Правда, в Министерстве обороны свято хранят тайну и никак не комментируют это сообщение. Словно его и не было. Только в Совете безопасности признали: там идет проработка вопросов перспективной структуры военной организации государства. В том числе Вооруженных сил, других войск и воинских формирований. Решение по этому вопросу должно быть принято в первой половине нынешнего года.
Тоже, по большому счету, ничего определенного. Но все же есть поле для размышлений. Размышлений очень серьезных. Почему?
Создание Сил специального назначения, как отдельного рода войск, наглядно свидетельствует, что после десяти с небольшими перерывами лет антитеррористической войны в Чечне и вокруг нее в руководстве страны наконец-то пришли к единому мнению: кроме мер политического, экономического и социального характера эту международную бандитскую напасть нельзя победить силой объединенных частей Минобороны, ФСБ, МВД, отдельных подразделений ОМОНа и СОБРа. Нужны специально обученные и подготовленные войска, как говорят в армии, «заточенные» именно на борьбу с террористами. В первую очередь с ними. А уже потом - для разведывательно-диверсионных действий в тылу противника, для захвата его штабов и пунктов управления, ракетно-технических баз и пусковых установок… Всего того, к чему шестьдесят послевоенных лет готовили спецназ ГРУ, ВДВ и пограничных округов наши отцы-командиры.
Руководство страны, Министерства обороны и Генерального штаба, судя по всему, все больше и больше склоняется к мысли, что масштабной агрессии против России, серьезных прямых внешних угроз в ближайшие годы, пока у нас есть надежное ракетно-ядерное оружие, ждать не приходится. Тратить огромные деньги на обустройство театров военных действий, на создание мощных группировок войск на особо опасных направлениях, многомиллионных человеческих и материальных резервов – тоже. Надо быть готовым, в первую очередь, к борьбе с угрозами нынешнего ХХI века.
А это - международный терроризм, трансграничная преступность, распространение наркотиков, оружия массового поражения и ракетных технологий, боеприпасов и взрывчатых веществ, действия сепаратистских и радикальных религиозно-националистических и экстремистских формирований. Для противодействия им не требуются танковые и мотострелковые дивизии, ракетные войска и артиллерия резерва Верховного главнокомандования; нужны мобильные, хорошо обученные Силы специального назначения, вооруженные специальной легкой боевой техникой и специальным оружием, специальными системами обеспечения боя и специально подготовленные для решения именно таких задач и никаких других.
Любопытно, что такие войска в России уже есть. Это спецназ ГРУ и ВДВ, который мы уже упоминали, спецназ ФСБ и внутренних войск МВД, даже спецназ Главного управления по исполнению наказаний. Есть отдельные части спецназа и во всех военных округах, которых шесть (это бывшие отдельные части ВДВ), и на всех флотах (их четыре), на Каспийской флотилии. Но вот проблема – их подготовка, вооружение, снаряжение, задачи и системы связи всегда были и остаются различными. Отсюда постоянная несогласованность в их действиях в Чечне и в других районах применения. И, конечно же, неоправданные потери и достаточно низкий, по сравнению с потребностями, КПД.
Теперь, когда будет создан единый орган управления всеми этими частями – командование Сил специального назначения (хотя есть подозрение, что не все силовые ведомства отдадут свой спецназ под общее руководство), - наверняка выработают общие методики и стандарты их подготовки, обучения, снабжения и вооружения, которые должны впитать в себя все самое лучшее и эффективное, что было накоплено всеми «спецами», как за послевоенные годы, так и за годы антитеррористической операции в Чечне. Дальше начнутся проблемы. Впрочем, они есть уже сегодня.
Первая и главная – средства на создание нового рода войск. Механическим объединением всех спецназов и созданием их общего командования тут не обойдешься. Нужны военно-транспортные самолеты и вертолеты. Без них ни о какой мобильности и постоянной боевой готовности говорить не приходится. А сегодня, это известно военным экспертам, Россия не в состоянии поднять в воздух даже одной воздушно-десантной дивизии. Не на чем. И на учения, такие как прошлогодний «Рубеж-2004», всего один батальон ВДВ с его не самой тяжелой техникой перебрасывали почти две недели. Где взять деньги на новые Ил-76МД или «Аннушки» - большой вопрос. В бюджете на 2005 год их нет. Да и готовность отечественного авиапрома в короткие сроки выполнить подобную заявку военных тоже вызывает большие сомнения.
Второй вопрос – спецоружие и системы обеспечения боя: снайперские бесшумные винтовки и автоматы, беспилотные летательные аппараты, системы разведки, видеонаблюдения за полем боя и наведения, ориентировки и навигации на местности, в том числе и при помощи спутников и самолетов ДРЛО, комплексы подслушивания, прослушивания и радиоэлектронной борьбы, закрытые средства связи (особенно в низовом звене – от солдата до командира отделения, а от него до командира взвода и роты), легкое, комфортное и удобное обмундирование и обувь. Продуктовые пайки, небольшие по размеру, но очень калорийные. Все это в единичных экземплярах в российской армии существует. Его можно было видеть на всевозможных выставках. Но только не в массовом количестве в войсках.
Для запуска всех этих крайне необходимых спецназовцам «ингредиентов» тоже нужны средства и производственные мощности.
И третий момент. Но не по значению. За счет каких войск будут создаваться Силы специального назначения? За счет профессионалов ВДВ, что было бы вполне логично – ведь массированной высадки парашютистов в тыл противника, как очевидно, в ближайшее время не будет, а, кроме того, по своим задачам и подготовке «голубые береты» ближе всего к спецназу? Но вряд ли «воздушная пехота», как кстати и морская, легко согласится, как минимум, даже на изменение своего названия. Для ВДВ их традиции, легенды и даже мифы очень много значат, чтобы можно было с ними расстаться даже для такой серьезной задачи, как формирование нового рода войск. Не исключено, современного наследника легендарного десанта.
За счет «сухопутчиков» и моряков, «отнять» у военных округов и флотов их спецназ и объединить его в одну, общую структуру? Тоже можно. Но вряд ли экономически целесообразно и оперативно-тактически обоснованно иметь очень похожие по своим задачам войска – спецназ и ВДВ? А какие еще тогда части могут войти в Силы специального назначения? Не будем гадать. Эти вопросы требуют серьезной проработки. Она, наверняка, идет.
Согласимся в главном, создание Сил специального назначения будет серьезным, не исключено, принципиально новым и очень полезным шагом военной реформы. Только хочется, чтобы он был тщательно просчитан как с военной, так и с экономической точки зрения, не оказался показушной «пустышкой». У нас в последнее время много хороших начинаний – и переход к контрактной форме комплектования частей постоянной боевой готовности, и появление государственной программы обеспечения жильем военнослужащих с помощью жилищных сертификатов, и запуск ипотечно-накопительной системы…
Но у всех у них один порок – попытка решить серьезные проблемы обороны государства за «копейки». И, несмотря на все госпрограммы, жилищная проблема армии и флота не решается уже пятнадцать лет, и конца ей не видно. А в контрактники для выполнения министерского плана некоторые командиры стали насильно записывать «срочников»… Не хотелось бы, чтобы такая судьба была и у Сил специального назначения.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
