Крым будто создан для отдыха, но мало кто согласится ограничить свои каникулы банальным пляжным времяпрепровождением — на полуостров едут прежде всего за новыми впечатлениями. Путешественников манят вековые буковые леса, великолепные аристократические дворцы, затерянные в скалах морские бухты, таинственные мертвые города, величественные каньоны и многое другое. Долгая история Крыма на редкость богата яркими событиями — нынешняя ситуация на полуострове, пожалуй, лишнее тому подтверждение. Но мы перевернем пока лишь одну из страниц этой увлекательной летописи и взглянем через столетия на средневековый город-крепость Чуфут-Кале.
Обитель в скалах
Отправляясь в Чуфут-Кале, вы совмещаете сразу две экскурсии — в действующий Свято-Успенский мужской монастырь и непосредственно в Мертвый город. Дорога в поднебесье начинается от старого бахчисарайского предместья Салачик. С правой стороны путь ограничен отвесными скалами, а с левой — внушительным каньоном. На другой стороне этого каменного оврага сквозь негустые кустарники просматриваются зияющие отверстия пещерных келий, которые вырубили ревностные служители Господа на высоте, достойной птичьего полета, ибо велико было их стремление оказаться ближе к Богу и дальше от суеты мирской. Тут начинаются земли старинного Успенского мужского монастыря.
Примерно через полкилометра путники прибывают на главную площадь обители. Здесь стоит дом со звонницей, где живет настоятель, и небольшая часовня над святым источником. Правда, сам источник теперь вытекает из стены на краю обрыва, прямо под площадью. Широкая лестница ведет в древнюю Успенскую церковь, полностью вырубленную в массиве скалы. Убранство храма успокаивает посетителей своей аскетичностью, белый камень стен еще хранит следы первоначальной обработки. Дневной свет проникает в помещение через проемы окон, ориентированных на Майрам-дере ("Ущелье Марии").
Монахи были вынуждены бежать подальше от императорского гнева, кое-кто добрался и до Крыма. Практически в одно время в горных районах полуострова стали возникать многочисленные монастыри — Качи-Кальон, Шулдан, Челтер и другие, но после вторжения татар в XIII веке многие из них прекратили свое существование. Успенский монастырь сохранился, а позже, уже при турках в XV веке, стал центром православия в Крыму и резиденцией митрополита.
В народе ходит совсем другая легенда о чудесном возникновении монастыря. Согласно ей в лихие времена в долине Майрам-дере завелся страшный змий, людей и скот пожирающий. Стали люди молить Богородицу, чтобы она отвела от них исчадие ада, и немало в том преуспели. В ночь на Успение Богородицы (28 августа по новому стилю) прямо на скале появилась чудотворная икона, а перед ней — горящая свеча. Хотели было перенести святыню в дом местного князя, но на другую ночь лик Богородицы опять взирал на долину с прежнего места. Не стали более трогать икону, но прорубили к ней лестницу в скале, потом выдолбили храм, вокруг которого позже возник монастырь, окрещенный в честь Успения Девы Марии.
Немало именитых почитателей побывало у чудотворной иконы Богоматери, причем уважали эту святыню и мусульмане. Сам основатель династии Гиреев просил у Пресвятой Богородицы помощи перед очередным военным походом, за что обещал ей щедрое приношение. Обещание свое он выполнил: продал двух своих самых лучших коней, а на вырученные деньги накупил воску столько, что свечей хватило на целый год. Сам ставил и детям своим завещал.
Исторически подтверждено, что покровительство Успенскому монастырю оказывали русские государи — Федор Иоаннович, Борис Годунов, Екатерина II. А император Александр I лично посетил пещерный храм и поставил свечу на том месте, где, по преданию, явилась миру легендарная икона Богородицы.
"По главной улице с оркестром"
Посещение Успенского монастыря вызывает большой интерес у путешественников, но все же главной целью этого нелегкого пешего маршрута остается Чуфут-Кале. Если приводить крымскую статистику, то это место по количеству туристов можно сравнить с ялтинским "Ласточкиным гнездом" и с ханским дворцом в Бахчисарае. На полуострове есть несколько пещерных городов, но более-менее сносно сохранившийся Чуфут-Кале пользуется особой популярностью. Сама природа создала эту естественную скалу-крепость, а людям осталось лишь приложить некоторые усилия, чтобы сделать ее абсолютно неприступной.
В районе современного Чуфут-Кале с первых веков нашей эры обитало достаточно представительное ираноязычное племя сармато-аланов (асов), которых традиционно характеризуют как ближайших сородичей скифов. Аланы симпатизировали христианам, поэтому добровольно взяли на себя роль защитников Таврического Херсонеса (полуострова Крым) от непрошеных гостей со стороны северо-востока.
История не сохранила имени первой поднебесной крепости, но, судя по многочисленным летописям, она тогда называлась Фуллы. Во времена хазарского господства в Крыму (VIII-IX века) город аланов получил тюркское имя Кыркор, означавшее "сорок крепостей", что весьма подходило крупному, хорошо укрепленному населенному пункту.
Кыркор стал первой столицей самостоятельного Крымского ханства и резиденцией первых его ханов — Хаджи Девлет-Гирея и Менгли-Гирея. Но уже в начале XVI века город уступил свой статус Бахчисараю.
Птица в груди
Ко времени Крымского ханства относится романтическая история, связанная с именем Джаныке-Ханым, дочери Тохтамыша. Последний жил за крепкими стенами Кыркора и голоса-то никогда не повышал, однако ж люди даже шепота его боялись. Не знало каменное сердце хана ни любви, ни жалости. Только прибилась как-то к его гарему девочка-сиротка по имени Джаныке. По всему видно, пришлась малютка по душе старому Тохтамышу, да годами еще не вышла: в жены брать еще рано было, так назвал он ее дочерью своей, чтоб людей не смущать. Но жила в груди у Джаныке беспокойная птица, которая часто билась в ней, как в клетке, стремясь наружу. Только не птица то была, а болезнь страшная, и никто об этом не знал.
Дочь Тохтамыша об этом ужасном горе ничего не знала, только удивлялась, почему так тихо за стенами гарема, даже собаки не лают? Но няньки ее только плечами пожимали, рассказать боялись. Пробрался как-то в гарем пастушок Али, поведал девушке обо всем, что происходит, и доверил тайну, что знает место, где в пещере есть источник, но пролезть туда сможет только тонкая, как свеча, Джаныке.
Всю ночь она доставала воду из узкой пещеры, а Али таскал ее к городскому водоему. На утро люди глазам своим не поверили — колодец на площади был полон спасительной жидкости, а рядом с ним лежала мертвая девушка и пастушок Али плакал над юной спасительницей Кыркора. Не выдержало больное сердце Джаныке, выпорхнула из клетки беспокойная птица, унеся с собой последний вздох своей хозяйки.
В Чуфут-Кале прекрасно сохранился мавзолей Джаныке-Ханым. На памятной доске написано, что была она знаменитой государыней, историки же утверждают, что именно она предоставила убежище Хаджи-Гирею, который воевал с крымскими беями. Еще там говорится, что эта достойная дама, жена могущественного эмира ногайской орды Едигея, самолично совершила паломничество в Мекку, заслужив уважение в мусульманском мире. Пусть все так, но была же у нее своя птица в груди, раз народ сложил о девушке такую прекрасную легенду?!
Иудейская крепость
После того как ханский двор перебрался в Бахчисарай, татары поручили присматривать за Кыркором местным караимам — так называли себя иудеи, отказавшиеся от Талмуда и института раввинов. Они считали, что следовать стоит только Ветхому завету, который оставил иудеям сам Моисей. Так постепенно поднебесная цитадель стала чисто караимским городом Чуфут-Кале, что в переводе с крымскотатарского означает "иудейская крепость".
К середине XIX века в Чуфут-Кале было 300 домов и 1,6 тысячи жителей, однако вскоре город совсем опустел. Может быть, причиной тому стали очередные привилегии, которыми, подобно татарским эмирам, российские государи наделили караимов? Налогов с них брали меньше, чем с других евреев, дозволяли поступать на государственные должности и селиться по всей империи. Так и разбрелись они по свету…
Но осталась еще одна легенда. Говорят, что иссяк тот самый источник, где брала воду маленькая Джаныке-Ханым, вот и ушли люди из умирающего города, улетела птица, забрав с собой сердце Чуфут-Кале.
Ирина Нехорошкина
