Автор Михаил Шейнкман
Что не раскачалась, зыбкая трясина?
Равенством прониклась до самого Ына.
Как бы мне, как Ыну, с югом примириться?
Он через дорогу, чтоб и не водиться".
А через дорогу – не одна Корея,
Дубом там врастают с запада злодеи.
И нельзя Чен Ыну к югу перебраться…
Не в привычках Кимов гнуться и сдаваться.
И опять осталась зыбкая трясина.
И склоняют снова одного лишь Ына.
Может быть, южнокорейские громкоговорители так на него подействовали. Может быть, просто вырос из игры в солдатики. Но лидер КНДР Ким Чен Ын еще никогда не выглядел таким снисходительно-вежливым по отношению к соседям. Он, конечно, по-прежнему уверен, что лишь ядерное превосходство северян заставило Сеул отступить. Однако эта история с деэскалацией конфликта воодушевила молодого вождя настолько, что он, чего с ним еще не бывало, обнаружил признаки "исторической возможности" для примирения с югом. Так и сказал своим чиновникам на партхозактиве.
Те из вежливости или из страха не стали напоминать любимому руководителю, что о диалоге на правительственном уровне и встречах разделенных семей стороны договаривались и при его батюшке. Решили не портить ему впечатления от самого себя. Ведь это же он сам впервые, по-взрослому, разрешил сложнейший кризис, который уже откровенно грозил полуострову войной. О его визави, в принципе, можно сказать то же самое. И с президентом Южной Кореи Пак Кын Хе такого раньше не случалось. Но готовность призвать на помощь американские стратегические бомбардировщики и атомную подводную лодку все-таки снижает степень ее самостоятельности. А Ким Чен Ыну даже посоветоваться было не с кем. Ну, только со своим окружением. И то не со всем, коль некоторых военных советников он сразу уволил. Тоже, между прочим, признак миролюбия.
Эксперты пытаются понять его природу. Но никто же не знает, что происходило в эти 43 часа переговоров в межграничной деревне Пханмунджом в то время, когда обе армии уже были в полной боевой готовности. Известно, что это был формат "два на два". Но ходят же слухи, что парламентеры напрямую связывались с руководителями своих государств. А может быть, связывали и их самих. Ведь в доме том были люди, которым лидеры, безусловно, доверяли. Почему бы и не свою телефонную близость. Это на публике они должны хранить принципиальность. Не факт, что между ними промелькнула искра. Но когда все настолько взрывоопасно, она и не нужна.
Как бы то ни было, Ким Чен Ын после этого случая, похоже, стал мужчиной. И если прежде его риторика выдавала в нем юношеский максимализм и даже ребячество, то сейчас все получилось не по-детски. Не исключено, потому что понял: есть враги, которых его миролюбие пугает гораздо сильнее его агрессивности. Оно лишает их оснований ей противостоять. А как же американская оборонка, работающая на конфликт, как же военное присутствие США в регионе, если не так страшен Чен, как его малюют. Так ведь и малюют уже не так. Это же южнокорейские СМИ сообщили, что Ын сразу после деэскалации уволил несколько членов Центральной военной комиссии. Так и есть. Но раньше бы написали, что расстрелял.
Как далеко зайдет перепад настроения лидера КНДР, пока неизвестно. Сеул с Вашингтоном, лишь только страсти улеглись, объявили, что уже знают, как победить Пхеньян. Возможно, для того они и спровоцировали этот конфликт, чтобы выявить в боевом построении северян слабые места. Но, судя по всему, самое сильное Ын все же от них утаил. В ракетной шахте. Не ребенок ведь. Знает, что совсем не обязательно все сразу показывать.
