День знаний 2004 года для школы №1 города Беслана останется в памяти навсегда как день скорби. 1 сентября 2014 года исполняется ровно десять лет с того дня, как банда террористов захватила заложников в этом учебном заведении. В руках боевиков оказались сотни детей, их родителей и учителей.
Итогом террористической акции стали 334 погибших и умерших от ран, в том числе 318 заложников, из которых 186 — дети, а также 10 сотрудников Центра специального назначения ФСБ РФ (ЦСН ФСБ РФ), два сотрудника МЧС, 15 сотрудников милиции и житель Беслана, принимавший участие в спасении заложников.
О трагических событиях, произошедших за эти три дня, РИА Новости рассказал участник спецоперации по спасению заложников полковник запаса Юрий Торшин, который с 1982 по 2010 годы служил в подразделении ЦСН ФСБ РФ "Альфа". Торшин награжден пятью боевыми орденами и тремя боевыми медалями, является почетным сотрудником ФСБ России. Беседовал Алексей Паньшин.
— Юрий Николаевич, от лица РИА Новости, от себя лично, думаю, что и от лица всех россиян хотел бы выразить благодарность за мужество и героизм, проявленные при освобождении заложников из школы №1. Расскажите, как все начиналось?
— Спасибо. Все началось 10 лет назад, 1 сентября 2004 года, во время проведения торжественной линейки, которая обычно каждый год в этот день проходит в школах. В этот момент более 30 боевиков ворвались на территорию школы на грузовике "Газ-66", окружили эту линейку, загнали всех учащихся в школу, в заложники попали часть родителей, учителя, а также сами дети.
В этот же день подразделения ЦСН ФСБ "Альфа" и "Вымпел" были подняты по тревоге, нас перебросили в аэропорт Беслана, где уже ждали машины, которые отвезли нас к школе №1 города Беслана. Вокруг находилось очень много родственников, родителей, просто наблюдатели, ставшие свидетелями этого инцидента. Было очень большое скопление людей, милиция оцепила периметр данной школы, и мы начали разрабатывать план проведения мероприятий по освобождению заложников. Штаб был организован в администрации района города Беслана, присутствовал там и президент, и председатель правительства, в общем, все руководство Северной Осетии, очень много сотрудников ФСБ, МВД, Внутренних войск.
Вначале, как принято, решили выйти на переговоры, узнать, чего хотят террористы, и постараться бескровно все это провести. Террористы, отказавшись вести мирные переговоры, основную часть заложников закрыли в спортзале школы, который был заминирован. После этого в жесткой ультимативной форме начали выдвигать требования прекратить войну в Чечне, вывести войска, но тем не менее переговорный процесс шел, результатов практически никаких не давал. Мы попросили передать детям воду, какие-то необходимые медицинские препараты, на что террористы также ответили отказом. Затем в качестве меры устрашения со стороны боевиков порядка десяти заложников были расстреляны, с первого этажа тела были просто сброшены на землю. Было подключено МЧС, и нам все-таки удалось убедить террористов, что эти тела нужно убрать. Трем сотрудникам МЧС разрешили подойти поближе, чтобы забрать тела погибших. Провокационный огонь велся регулярно как с первого, так и со второго этажа, поэтому специалисты МЧС работали в очень тяжелой обстановке, а мы как могли их прикрывали. Один из них все-таки был ранен.
— Насколько я понимаю, переговоры ни к чему хорошему не привели?
— Понимая всю сложность ситуации, на второй день мы снова вышли с предложением отправить заложникам продукты питания, воду, так как погода была жаркой, столбик термометра не опускался ниже 25 градусов тепла, но опять получили отказ. Затем к переговорному процессу подключился Руслан Аушев (первый президент Республики Ингушетия, с 1991 года — председатель комитета по делам воинов-интернационалистов при Совете глав правительств СНГ — прим. ред.). Он заявил, что пойдет разговаривать с террористами. Ему организовали коридор, не стали препятствовать, он зашел на территорию школы, провел переговоры, но в результате также получил отказ. К сожалению, я не могу сказать, о чем он говорил с боевиками и с кем из них он вел диалог, но, выходя из школы, Аушев вывел то ли троих, то ли четверых детей.
— Вы сказали, что вас из аэропорта сразу повезли к школе. То есть можно сказать, вы проводили операцию "с колес"?
— Нет, мы практически два дня готовились к проведению операции, вели переговорный процесс, пытались убедить их, что это довольно жестоко, что не стоит так поступать, говорили, что мы готовы выслушать их требования. Единственное, что было сделано сразу, так это взятие в кольцо всей школы, чтобы никто не выскользнул. Велась определенная оперативная работа, изучались позиции, изучались планы школы на случай штурма. Вся эта работа велась совместно с оперативными службами, ФСБ Северной Осетии, центральным аппаратом.
— А расскажите поподробнее о вашей роли в этой операции…
— Штурмовая группа, которой я руководил, насчитывала порядка 30 человек. Задача мне была поставлена зайти через центральный вход. Сначала мы освободили небольшое одноэтажное помещение перед входом в школу, где учились младшие классы, а через него уже зашли через центральный вход и практически весь первый этаж, длиной порядка 75 метров, оказался в нашем распоряжении. Каждая штурмовая группа получала свою задачу, штурм происходил с трех или четырех точек.
— Насколько сильным было сопротивление, которое вам оказали боевики при заходе в школу?
— Дело в том, что штурм начался по команде, хотя и планировался на более позднее время, но к нему, естественно, были готовы заранее. Сопротивление было отовсюду, особенно на втором этаже было большое количество террористов. Встретили нас стрельбой, и в момент штурма погибло десять офицеров ЦСН. В моем подразделении обошлось без жертв, лишь некоторые получили осколочные ранения, слава Богу, все обошлось. Задача была выполнена.
— Вы сами не были ранены?
— Нет, слава Богу, я был ранен только на "Норд-Осте", но все обошлось.
— Правда ли, что офицеры ЦСН закрывали телами гранаты и прикрывали собой заложников от пуль?
— Да, на втором этаже школы было несколько таких случаев. Погиб сотрудник ЦСН, закрыв своим телом гранату, которая предназначалась для заложников. Еще двое сотрудников закрывали своими телами заложников от пуль и осколков.
— А какая была основная задача ЦСН?
— Вы знаете, первая задача — это освобождение заложников, желательно без потерь. Это всегда основная цель. А задачи уничтожения террористов никогда не ставятся, потому что непонятно как они во время штурма себя поведут.
— В СМИ была информация, что школа №1 была удобной для террористов с точки зрения тактики и планирования теракта. Это действительно так?
— Я думаю, что СМИ это просто так преподнесли. Знаете, любая школа, по сути, является удобным объектом. Удобным в каком плане: есть каменные стены, есть заложники, которыми можно прикрыться, как, впрочем, и сделали эти боевики. Таких зданий десятки, если не сотни. Объект был выбран, потому что там дети, потому что был массовый праздник, там очень много "потому что". Естественно, они готовились к этой операции, и готовились очень тщательно.
— Еще одна версия, высказанная в СМИ, что в школу заранее было привезено оружие и боеприпасы. Вы подтверждаете эти высказывания?
— Если говорить про "Норд-Ост", то могу сказать, что туда оружие было завезено заранее, а здесь на этот вопрос я вам ответить не могу по той причине, что боевики приехали на грузовике, который мог привезти все необходимое количество боеприпасов и взрывчатки. Как вы знаете, из террористов остался только один в живых, он пытался выйти в момент освобождения заложников, но жители его опознали, и мы его взяли живым. Изначально их выходило двое, но одного толпа, к сожалению или к счастью, уничтожила, а второго мы взяли живым, потому что нужен был человек, который должен был рассказать, что, где и как.
— Рассказал?
— Толком он ничего не рассказал, конечно. Сказал лишь, что операция заранее планировалась, что это было не наобум, но он был мелкой сошкой, обычный боевик, даже не руководитель. Он даже не смог назвать, кем планировалась операция. Его объяснения были весьма расплывчаты.
— Что вы можете сказать про организацию операции в целом? Как вы взаимодействовали с МЧС и врачами?
— По организации работы сотрудников МЧС и врачей вопросов вообще не было, они так же шли с нами под пулями, оказывали всю необходимую помощь, жители Беслана тоже помогали на вторых ролях. Очень многие выносили раненых, живых. Все было организовано очень хорошо, никаких претензий нет. А по поводу результатов могу сказать так: удовлетворенность нами, конечно, была получена, так как в итоге террористы были уничтожены, но самое страшное, что без жертв не обошлось. Неудовлетворенность в том, что потеряли много невинных людей и достойных офицеров, их очень жалко.
— Возможно ли было провести эту спецоперацию быстрее и не ждать два дня?
— Нет, конечно, ведь надо было провести комплекс оперативных мероприятий, попытаться договориться мирным путем. А проведение операции "с колес" было невозможным, так как там были сотни людей и жертв могло быть еще больше.
