Со стороны России свои подписи под договором о создании СНГ поставили президент Борис Ельцин и государственный секретарь Геннадий Бурбулис. О том, как готовился этот документ и о сегодняшнем видении тех событий, Геннадий БУРБУЛИС рассказал обозревателю "МН" Александру САДЧИКОВУ.
- Непосредственно в Минск Борис Николаевич Ельцин прилетел выступать перед парламентом 7 декабря - это была официальная часть нашего визита, а в Беловежскую пущу мы никаких специальных документов не готовили. Нашей целью было обсудить с Леонидом Кравчуком и с Нурсултаном Назарбаевым ситуацию, которая сложилась после референдума 1 декабря, который прошел на Украине. Почему это было важно? Украина референдумом окончательно закрыла свое участие в подписании нового союзного договора. Нам было важно понять, что делать. Говорили о некой конфедерации. Позиция Кравчука: я не имею прав и полномочий, чтобы обсуждать все, связанное с союзом, это за чертой наших переговоров.
Еще очень серьезный нюанс был в том, что Назарбаев к нам так и не прилетел, задержался в Москве. Он заехал в Кремль к Горбачеву и кормил нас обещаниями: через два часа вылетаю, потом через три. Но мы его так и не дождались. А когда выяснилось, что Назарбаева не будет, мы вдруг увидели друг друга как три славянские республики, которые в декабре 1922 года учредили СССР. Правда, тогда еще была Закавказская республика, но она вскоре перестала существовать как субъект права. И здесь Кравчук - то ли в запале спора, то ли в раздражении - сказал: я же предлагал Горбачеву учредить Содружество Независимых Государств, но он не согласился. Борис Николаевич его останавливает: Леонид Макарович, давай подумаем, что ты предлагал Вдруг выясняется, что термин Содружество Независимых Государств Кравчуку кажется правомерным - он не вступает в противоречие с наказом народа, с логикой его референдума. Начали думать: а если мы попробуем эту линию развить, если новоогаревский документ, в котором тогда отказались участвовать Украина, Азербайджан, Молдавия, Армения, Грузия, переформатируем и найдем другие подходы. Постепенно вышли на ключевую идею: Украина, Белоруссия и Россия - государства - учредители Союза ССР в 1922 году констатируют: Союз ССР как субъект международного права и геополитическая реальность прекращает существование. Кравчук говорит: это действительно отражает суть дела, нет двусмысленности, неопределенности, ничего, что каждая из республик могла бы поставить под сомнение. Мы закрепили эту формулу. Договорились, что можно разработать и подписать документ о СНГ. В результате сложился текст из 14 статей, 10 из которых содержат ценностно-правовые позиции, а четыре - организационно-правовые.
- Вы говорите о последовательности событий, но какой в них был смысл?
- Смысл был в том, что в декабре 1991 года Советского Союза фактически не существовало, ни один орган государственной власти не функционировал. Советский Союз де-факто распался 22 августа 1992 года после провала путча ГКЧП, который сорвал подписание договора "О Союзе суверенных государств", назначенное на 20 августа. Нас упрекают, что мы развалили СССР. Мы не развалили Советский Союз, а завершили логику трансформации советской империи в новое образование.
Во-первых, подписывая эти соглашения, мы обеспечили мирный распад советской империи и тот тоталитарный реактор, который взорвался в августе 1991 года и угрожал совершенно непредсказуемыми последствиями, нами был взят под контроль. Во-вторых, мы предотвратили реальную угрозу гражданской войны за передел постсоветского наследства. Иногда говорят: никто не посмел бы начать эту войну, но у нас есть пример распада Югославии. Сейчас невозможно доказать обратное, но я верю, что мы избежали худшего сценария. В-третьих, впервые в мировой истории государства добровольно отказались от ядерного оружия и согласились удалить его со своей территории (это были Украина, Белоруссия и Казахстан). Сегодня весь мир живет под страхом обретения ядерного оружия новыми странами и бесконечных угроз и конфликтов, которые развиваются вокруг этих стран. 1991-й стал годом завершения всей истории второй половины ХХ века, которая началась 5 марта 1946 года в Фултоне, когда Уинстон Черчилль в своей знаменитой речи сказал: над миром опустился железный занавес. Так вот, мы 8 декабря 1991 года Беловежскими соглашениями завершили эту холодную войну.
- Вы подробно говорите о позиции Кравчука, но ничего о позициях Шушкевича и Ельцина...
- Шушкевич вел себя как истинный хозяин и активно поддерживал нас. Во-первых, он не уклонился от ответственности за принятые решения. Во-вторых, после избрания председателем ВС Белоруссии он участвовал в обсуждении нового союзного договора и неоднократно убеждался в непродуктивности этой работы - где-то в тексте появлялись надгосударственные структуры, где-то трактовка полномочий была двусмысленной. Он как раз видел опасность отсутствия консенсуса. Когда Кравчук решительно заявил: новому союзу нет, то Шушкевич с ним согласился. Мы с Борисом Николаевичем пытались найти какую-то зацепку, чтобы изменить эту ситуацию. Наша позиция: нельзя все оставлять как есть. Тогда для каждой республики был главный вопрос: как решать проблемы жизнеобеспечения - не было продуктов, энергоресурсов, ничего. В основе нашего интереса было желание спасти Россию, сохранить хоть какие-то межхозяйственные связи.
Полный текст интервью читайте на сайте "Московских новостей" >>
