Алексей Дьяконов, кандидат богословия, заведующий библиотекой Нижегородской семинарии
Ещё один год ушёл в историю: в историю страны и в мою историю. Совершенно очевидно, что это время было потрачено не зря, и сегодня есть возможность оглянуться и подвести некоторые итоги. Мой 2014 год стал переломным, и именно теперь наступило чёткое понимание направления, в котором нужно двигаться дальше. Время разрушения, длившееся непростительно долго, окончательно закончилось и наступило время созидания собственного жизненного пространства.
Обретение Родины
Как оказалось, всё это время я стеснялся и даже стыдился своей собственной страны — России, может быть оттого, что нас к этому приучили за 25 лет постсоветского позора или потому, что мы все были в каком-то массовом отупении. Хорошо помню, как бывая в многочисленных поездках по городам России, я видел это стеснение и стыд в глазах людей, стыд за страну, и за то, что мы ничего не можем изменить, даже если нам этого очень хочется. Единственное место, где я мог тогда спастись от этой всеудушающей стыдливости, была Церковь, но я все равно оставался сыном своего времени, не видевшим и не понимавшим многого.
Теперь же мне, наконец, открылась удивительная красота своих родных православных и народных традиций и своего родного языка. Я другими глазами посмотрел на Москву, на родной Нижний Новгород и понял, что истинно достойный объект изучения — это Россия! Безоговорочная победа в домашней Зимней Олимпиаде, за перипетиями событий которой я внимательно следил весь февраль, и возвращение в состав России её блудного сына — многострадального Крыма, — в корне изменили представление о месте и роли МОЕЙ страны в мире и в моей жизни.
В сложнейших условиях усиливающегося агрессивного и беспрецедентного давления в 2014 году в России произошло то, чего мы ждали все эти долгие 25 лет — страна, наконец, очнулась от долгой спячки, началась консолидация общества вокруг своего лидера — Владимира Владимировича Путина. В России со всей очевидностью наметился процесс самоидентификации и возвращения к своим национальным православным, культурным и семейным традициям, от чего мы все эти долгие годы забвения старались отвернуться или стыдливо замалчивали. Я в полной мере разделяю эти тенденции или как нынче принято говорить, этот тренд в развитии страны, МОЕЙ страны. Сердце России снова бьётся, страна живёт, и я всегда буду её частью, как и она, была, есть и будет неотъемлемой частью меня!
Стояние в вере и традиции
Как человек церковный, я уверен, что огромную роль в этом процессе сыграла Русская Православная Церковь. На протяжении многих лет забвения и уничижения национальных приоритетов, она, пожалуй, была единственной, кто был незыблемо верен им. Церковь чётко следовала линии сохранения национального духа, который на протяжении уже более 1000 лет неизменно зиждется на нравственных идеалах учения Христа. И в 2014-м году эта работа, наконец, дала свои обильные плоды — Церковь бок о бок с государством встала на защиту российской государственности и самоидентичности. И сегодня я счастлив, что тоже сопричастен этому.
Однако сохранить саму Церковь оказалось тоже не просто. Все 25 лет постсоветского позора Церковь с самых разных сторон подвергалась нападкам и унижениям и я, будучи частью её, не мог не видеть этого. В частности, было сделано всё возможное, чтобы внести в Церковь раскол, разрушающий её до основания, как это было с успехом сделано на Украине, где в 1991 году не избранный первосвятителем РПЦ Филарет Денисенко был незаконно и явочным порядком провозглашён т.н. "патриархом Киевским и всея Украины-Руси". Это было политическое деяние, но этот раскол украинского православия породил хаос и сознательное унижение по отношению к верующим, верным канонической Церкви, и в прошедшем 2014-м году, после победы террора на Украине, это унижение приобрело просто ужасающие масштабы. Нечто подобное, как один из пунктов плана разрушения страны, планировалось сделать и в России. Для этого были организованы многочисленные провокативные т.н. "независимые приходы", целью которых было посеять среди людей раздор и сомнение. Но Церковь устояла.
В конце 2000-х, как мы помним, в российских и иностранных СМИ развернулась масштабная компания по дискредитации Церкви и её священноначалия. В ход шли все возможные методы и приёмы, в том числе и публичные акции, связанные с оскорблением национальных российских святынь. И не только святынь, но и объектов российского культурного наследия. Запад тут же объявил, что это "законное проявление демократических свобод", предложив всем нам в это в очередной раз слепо поверить и в очередной раз предать и продать свою страну за кусок гамбургера. В 2014-м стала совершенно очевидна цель всех этих деяний.
В конце концов, дело даже не в том, что благодаря Русской Православной Церкви в России возрождаются старые и строятся новые храмы и монастыри, и даже не в том, что страна снова обрела свою вековую духовно-нравственную основу. Дело в том, что Церковь, какая бы она ни была, обратила внимание на людей. Людей, брошенных в лихие 1990-е годы на произвол судьбы и предоставленных самим себе. Людей, вынужденных в условиях позорного отступления и практически полной капитуляции перед т.н. "современными западными ценностями", искать себя и способы в этих условиях выжить и сохраниться. Как и сегодня, тогда Церковь протянула людям руку помощи, и, оглядываясь на эти прошедшие годы, я понимаю, что и сам делал всё от меня зависящее, чтобы помочь и родным и, кажется, далёким людям в прошедшем 2014-м вернуть, как и я, себе СВОЮ настоящую Россию.
Тяжёлая потеря
А вот Украину я, к моему глубокому сожалению, безнадёжно потерял. Не могу сказать, что это была смертельная потеря, но ощущение щемящей пустоты и горького разочарования не покидало меня весь прошедший год. Я с болезненной настойчивостью пытался доказать себе, что это временное явление, что вот-вот всё закончится и будет как прежде. Но ничего не заканчивалось, и с каждым днём разрыв и пустота только увеличивались. Я старался понять происходящее, найти в этом хоть какой-то здравый смысл и логику, но всё было тщетно. В какой-то момент я просто перестал смотреть новости, перестал читать украинскую прессу и интересоваться событиями в сопредельном государстве, что делал до этого с завидной регулярностью. А потом Украина как мировоззрение и культурное явление для меня закончилась. Бесславно и трагически.
Я до сих пор не могу поверить в то, что такое вообще могло случиться в XXI веке. Что в наше мирное время в родной и близкой сердцу стране может разверзнуться такая бездонная пропасть ненависти, лжи и оголтелой антироссийской газетной и телевизионной пропаганды, которую я собственными глазами наблюдал, будучи в Львове и в Одессе в марте 2014-го. Мне стало безумно стыдно за этих людей, которые позволили так бесстыдно и нагло себя обмануть шайке англо-саксонских проходимцев и бандитов. Примерно также стыдно, как я долгое время стыдился своей собственной страны.
