Константин Богданов, военный обозреватель РИА Новости.
Встреча президента Владимира Путина с премьером Ирака Нури аль-Малики, которая пройдет во второй половине дня в среду, станет этапной по целому ряду показателей. Главным и самым громким станет заключение контрактов на поставки оружия Багдаду.
Однако эти соглашения самоочевидно увязаны с "гражданским" экономическим сотрудничеством РФ и Ирака, а также, судя по всему, вплетены в контексты взаимодействия Москвы и Вашингтона на Ближнем Востоке.
Оружие победы
Начнем с очевидного. Оружейная сделка Москвы и Багдада обсуждалась в прессе уже около двух недель – сначала в иракской, потом в отечественной. И вот финальная черта пересечена: Ирак покупает российской продукции военного назначения на 4,2 млрд долларов.
В состав пакета оружия, предложенного Багдаду, войдут зенитные ракетно-пушечные комплексы "Панцирь-С1Э" и ударные вертолеты Ми-28НЭ. "Панцирей" будет закуплено 42 (по некоторым данным, более согласующимся со структурой дивизиона, 48), вертолетов – "около 30" (по другим данным, 36) машин. За такой набор техники 4,2 миллиарда долларов – очень, очень щедрая сумма.
И это не единственная планируемая закупка Багдада у Москвы: так, по ряду сведений, публиковавшихся в прессе, Ираку будут предложены истребители МиГ-29М/М2, некие самолеты марки "Сухой", а также пакет бронетанковой техники.
Перед нами – своего рода прорыв. И дело не только в суммах, разом поставивших Ирак в один ряд с крупнейшими покупателями российского вооружения: Алжиром, Индией, Вьетнамом и Венесуэлой. Дело в том, что это возвращение на потерянный рынок. Ирак в советское время был эксклюзивной вотчиной Москвы, и Саддам успел скопить изрядные арсеналы оружия отечественного производства.
Те же Ми-28, правда, в более ранней версии, могли оказаться в Ираке еще в 1990 году, но этому помешали события вокруг Кувейта. Однако с 1991 года Ирак перестал существовать для наших оружейников: сначала из-за санкций, а после американского вторжения 2003 года всем стало не до того.
Как ни относись к происходящему, но это победа российской "оборонки": огромный контракт, с впечатляющей премией к рыночной цене, да еще и, вероятно, живыми деньгами, которых у богатого нефтеносного Ирака преизрядно.
Амбиции возвращающихся
Постсаддамовское багдадское правительство в России почему-то принято считать абсолютной марионеткой "вашингтонского обкома", которой управляют едва ли не по телефону.
Это не так: шиитское правительство Ирака пытается проводить независимую линию, и в силу естественных причин (величины и доходов страны) вновь начинает выходить на сцену ближневосточной политики. Где, к слову, и так тесно: Иран всерьез сцепился с Саудовской Аравией и Катаром за влияние на страны второго эшелона.
Ирак обречен вернуться в число держав-лидеров Ближнего Востока, и поэтому ему просто необходимо модернизировать вооруженные силы, полностью уничтоженные двумя войнами с США и периодом хаотической партизанщины середины нулевых. А старшие иракские военные по большей части прошли еще саддамовскую школу и привыкли ориентироваться на советское оружие.
Так что если все пойдет удачно, четырехмиллиардный контракт не станет последним: у российских специалистов по военно-техническому сотрудничеству праздник.
Контексты больших контрактов
Из воздуха такой контракт соткаться не мог, равно как не суждено ему, по-видимому, и повиснуть в этом воздухе без богатого контекста – политического и экономического.
Проще всего с экономикой: по ряду сведений, вместе с военными контрактами Ирак готов подписать и сделки по доступу российских компаний к своим месторождениям. Они уже давно притягивали нашу "нефтянку": тот же "ЛУКойл", например, упрямо вьет гнездо на иракской Западной Курне, да и другие крупные игроки российской энергетики стремятся работать в Междуречье.
Эта схема уже была опробована в Венесуэле, где военные контракты сопровождались значительными инвестициями в нефтедобычу и энергетику латиноамериканского государства. Анонс встречи Путина с аль-Малики подчеркивает возможность такого исхода.
А с политикой все совсем тонко. Если отгрузка пары отремонтированных вертолетов в Сирию вызвала попросту дичайший скандал в Штатах, то многомиллиардные сделки с Багдадом не только не были подвергнуты укоризне, но даже в чем-то получили одобрение Госдепа, флегматично заявившего, что для американо-иракского военно-технического сотрудничества (свыше 12 млрд долларов) эта сделка проблем не создает.
И вот тут, после целого ряда восклицательных знаков, следует поставить вопросительный. Ибо мы ничего не можем сказать о том, как выглядит подводная часть айсберга под названием "возобновление военно-технического сотрудничество РФ с Ираком". А то, что она есть, сомнений вызывать не должно: сложнейший регион, в последние два года полностью дестабилизированный "арабской весной", требует тонкого закулисного управления.
Мы не можем утверждать, что эта подводная часть содержит в себе какие-то взаимозачеты или соглашения между Москвой и Вашингтоном по вопросам ближневосточной политики.
Но подозревать эту очевидную схему будут многие, и их можно будет понять. Как впишутся новые договоренности в общий контекст российской политики на Ближнем Востоке (в Сирии? в Иране?), станет понятно уже очень скоро.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
