Дмитрий Бабич, специально для РИА Новости.
Как раз перед намеченным на вторник голосованием в Госдуме по закону, повышающему штрафы за нарушения во время митингов, Сергей Удальцов решил сделать сторонникам запретительных мер подарок. Он заявил о том, что в случае отказа московской мэрии согласовать "марш миллионов" на Тверской улице 12 июня оппозиция поведет людей на несанкционированные протестные акции. Это заявление нуждается не только в юридической, но и в нравственной оценке.
Что касается оценки юридической, то тут все более или менее ясно. Ни в какой стране, за исключением свергавшейся в пропасть России 1917 года, несанкционированные акции под революционными лозунгами (а других Удальцов не признает) не проходят для своих организаторов без неприятных последствий. А в такой сверхцентрализованной стране, как Россия, где центр самого многолюдного города заодно является и резиденцией руководства многомиллионной страны, и штаб-квартирой всей национальной экономики – тем более.
А тут как раз – рассмотрение закона, когда под горячую руку можно полностью лишить страну отвоеванной вроде бы в декабре прошлого года свободы собраний.
А теперь вопрос: зачем это все коммунисту Удальцову? И почему стоящие за ним и около него либералы из "Парнаса" и социал-демократы из "Справедливой России" не одернут зарвавшегося коалицианта?
Честный большевик и полезные идиоты
Начнем с главного героя. За всю свою политическую карьеру Удальцов не погрешил в одном: он ни разу не дал оснований усомниться в искренности декларируемых им убеждений.
Бескомпромиссное отсутствие между его шеей и черной верхней одеждой белого или хотя бы цветного воротничка, придающее ему сходство с главным негативным героем фильма Тенгиза Абуладзе "Покаяние", символично.
Удальцов – целостен, он реально верит в свою страшноватую программу с возвратом к всеобщей уравниловке (разница в доходах между богатыми и бедными – не более чем в три раза), ремилитаризацией (возобновление конфронтации с Западом после путинского "отступления" с баз во Вьетнаме и на Кубе) и прочим "римейком" советского двадцатого века.
В своем повторении всех шагов большевиков Удальцов последователен и педантичен – по его сегодняшним речам можно изучать историю РСДРП(б) между 1905 и 1917 годами.
И, конечно, он копирует и отношение большевиков к демократии. А оно таково: пока мы не у власти, мы будем больше всех кричать о нарушениях выборных процедур и отсутствии свободы слова, но когда мы к власти придем, на каждое место будет один кандидат, а высшим проявлением оппозиционности в прессе будет замена в описаниях наших подвигов эпитета "великий" на "видный и выдающийся".
Естественно, при этой логике любые тумаки от "царских жандармов", а еще лучше – небольшой расстрельчик где-нибудь на реке Лене в 1912 году или в Питере в 1905-м – просто манна небесная.
Недаром сохранившиеся письма указывают на дружбу Ленина с попом Гапоном. Поведший народ с хоругвями под пули питерского гарнизона провокатор для Ленина – или отличный собственный агент, или "полезный идиот", выполняющий важную работу по дискредитации режима.
По этой же логике и драки 6 мая 2012 года, и начисленные штрафы, и сочувственное внимание проклятой буржуазной прессы для Удальцова – не минусы, а плюсы.
Тут все ясно и не так опасно: русская история циклична, но не до такой степени, чтобы народ два раза за одно столетие доверился леворадикальному "скинхеду" с гапоновщиной и нечаевщиной в комплекте.
Почему молчат?
Но почему молчат другие организаторы Марша миллионов, а заодно и "Лига избирателей", тоже устраивающая 12 июня марш за прекращение полномочий Мосгордумы?
В составе этих организаторов – каждой твари по паре, но представлены в основном уже давно известные русской истории типы.
Есть там и пресловутая буржуазия, о которой Ленин в 1905-1907 году писал, что она "крадется к власти", пока пролетариат борется. Есть и люди, считающие, что все просто: житье в стране будет, как говаривал поляк Феликс Эдмундович Дзержинский, "лепше и весельше", если выгнать всех кавказцев и других "азиатов".
В общем, в протестном движении представлены три основные оппозиционные группы – коммунисты вкупе со смежными леваками, националисты и либералы. Но реальный шанс "подвинуть" действующую власть, представив ей хоть сколько-нибудь реальную альтернативу, в этой пестрой коалиции имеет на данный момент только "крадущаяся к власти" буржуазия в лице Кудрина и некоторых других, менее известных людей. Они и составляют ядро либеральной оппозиции.
Но вот закавыка: солидная буржуазия не любит уличных драк. То есть смириться с одной дракой в пятилетку она может. Власть ведь, как и деньги, не дают задаром – их выбивают кулаками и выцарапывают ногтями, это буржуазия знает на собственном опыте.
Но превращать свою жизнь в перманентную драку с ОМОНом, нервируя любимый город при каждом наступающем празднике, – увольте, это не по-буржуазному.
В свое время, в 1993 году, тогда по-настоящему резко противостоявшие Ельцину коммунисты проиграли схватку не в октябре 1993 года, а в мае. Тогда, если помните, ныне подзабытый Виктор Анпилов устроил со своими боевиками первый в Москве настоящий бой с милицией на праздник Первомая, причем в свалке погиб один милиционер, на которого в неразберихе наехал грузовик.
После этого общественное мнение стало склоняться к Ельцину: людей, из-за которых любой праздник – что Первомай, что 9 мая, что 7 ноября – приходится ждать со страхом, обыватель не любит.
Это не оправдывает расстрел Белого Дома в октябре 1993 года, но вспомните реальное настроение большинства в сентябре-октябре 1993-го года: люди были против смутьянов-баламутов. Романтизация "защитников Белого дома" придет потом, когда праздники перестанут быть опасными…
"Чем хуже, тем лучше" – лозунг поражения
То, что нынешняя агрессивность не идет оппозиции на пользу, почувствовал даже такой "несгибаемый критик режима", как режиссер Эдуард Бояков.
"В декабре с Болотной была солидарна огромная часть населения России, народ, проще говоря. А к весне мы для народа уже были уродами, которые в храме дебоши панковские устраивают да за однополые браки радеют", – написал он в своем "манифесте" в журнале "Афиша".
Диагноз точный: видно, театральный человек чувствует публику. Чтобы восстановить репутацию, оппозиции пора перестать быть всеядной.
Единую программу Кудрин и Удальцов выработать не могут – не надо иллюзий. А вот отмежеваться от экстремистов настоящие либералы и умеренные левые могут.
Европейским левым порой не стоит бояться и крадущейся к власти буржуазии: в конце концов, за временную передачу власти буржуазным демократам выступал в 1917 году даже такой защитник рабочего класса, как Георгий Плеханов. Опираясь на разумную буржуазию, можно спасти народ хотя бы от откровенных глупостей: неслучайно даже в ультралиберальных программных манифестах Михаила Прохорова содержится призыв остановить "разрушительную" реформу образования.
Есть, правда, и другой подход: "чем хуже, тем лучше". Его, похоже, и исповедует Удальцов, явно мечтающий о коллапсе остатков системы социальной поддержки на фоне хорошей драки с ОМОНом. Но мы такой подход, кажется, уже видели в своей истории.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции
