Джордж Хелд: смартфон через десять лет станет рудиментом

Коронавирус перевел многие привычные сферы жизни в цифровой формат, и те явления, которые до прошлого года можно было встретить лишь иногда, – постоянная работа на удаленке, вечеринки по видеосвязи или онлайн-концерты – стали повседневностью. Как использовать новые технологии на благо человечества, зачем вживлять чип в руку, как "большие данные" помогают в поиске людей, почему искусственный интеллект не заменит официанта, но вытеснит бухгалтера, каким станет мир через десять лет, и насколько Россия готова к этому будущему, в интервью РИА Новости рассказал директор по Digital-продуктам группы Veon Джордж Хелд, ранее курировавший это направление в компании "Вымпелком" (бренд "Билайн", входит в Veon). Беседовали Евгения Власова и Антон Мещеряков.

– Какие изменения с точки зрения пользовательского поведения и цифровых сервисов остались с нами спустя год после начала пандемии? И что меняется в поведении людей сейчас?

– Большинство явлений, появившихся в пандемию, остаются с нами до сих пор. Например, домашние питомцы: количество человек, у которых есть кошка или собака, выросло на 54,2%. Если интерес к кошкам был не слишком значительный – плюс 5,4% "кошатников" – то количество "собачников" выросло более чем в два раза. Другой тренд связан с просмотром фильмов, заказом еды: люди продолжают совершать покупки онлайн – кстати, онлайн-сервисы доставки еды выросли на 35,5%. Мы видим совершенно неожиданный тренд с точки зрения свиданий, который появился во время пандемии и остался с нами: люди начали знакомиться не для разовых свиданий, а для долгосрочного общения взрослых людей.

Люди распробовали другой стиль жизни: чтобы общаться, необязательно всегда быть "лицом к лицу". Еще одна интересная тенденция: люди начали переезжать из города за город, остался тренд удаленной работы. Причем не всегда из-за требований работодателя, а просто из-за удобства. Мы видим это и по использованию сети, и по объему сети, и по емкости трафика.

© РИА Новости / Максим Блинов

Перейти в медиабанк

Фрилансер за работой в торговом центре

– А куда люди уезжают?

– По нашим наблюдениям, из Москвы в соседние регионы уехало 21,8% клиентов "Билайн". Из них более 50% решили переехать в Московскую область. Следующими регионами по популярности стали Калужская, Владимирская и Тверская области. В то же время из Петербурга уехало более 11,8% клиентов "Билайн", из них более 40% решили переехать в Ленинградскую область. Интересно, что значимый процент населения уехал из России и остался за границей. У меня, например, пара программистов уехала в Мексику, они и сейчас там работают, и у них нет никакого желания возвращаться. Когда они звонят, я прошу, чтобы они выключили видеокамеру, потому что видеть на заднем фоне пляжи Акапулько – иногда завидно.

– У некоторых есть паранойя, что компании собирают массивы данных, чтобы за следить за людьми. Насколько обоснованы такие опасения?

– На самом деле, чтобы следить за человеком, не нужно собирать данные. Самое главный вопрос – для чего мы используем данные. Здесь есть два аспекта, остановлюсь на самом сложном – этическом. Начну с личного примера. В мою руку встроен чип, и год назад моя дочь, ей 17 лет, она учится в школе, приходит ко мне и говорит: "Папа, я хочу такой же чип". Это реальная история, и не где-то в Кремниевой долине, не в "Черном зеркале". Я спрашиваю: "Зачем он тебе?". Она отвечает: "Представь, я расплачиваюсь им в школьной столовой, и все только обо мне и говорят!" Мы с супругой долго думали над этической стороной. С одной стороны, если поставим ей этот чип, сможем знать, где она находится, и я как родитель буду спокоен за ее безопасность. Но с другой стороны, кто я такой, чтобы решать за нее. Поэтому мы с супругой договорились, что она не будет ставить этот чип. Когда исполнится 18 лет, примет решение сама.

Этический уровень важен для нас как для членов сообщества и как для организации, в частности. Часто мы отказываемся от решения каких-то задач, хотя это полностью соответствует законодательству РФ. Например, наши data scientists могут за три дня предсказать, когда девушка может бросить молодого человека. Но кто мы такие, чтобы делать это? Кто дал нам на это право? Поэтому мы такие задачи не решаем.

Очень интересный парадокс заключается в том, что мы, как человечество, живем по библейским этическим стандартам. За две тысячи лет эти стандарты практически не изменились и очень часто не позволяют решать сложные этические проблемы, которые приносят современные технологии, которые развиваются очень быстро. Но еще раз: для чего могут использоваться данные? Они могут пойти на благо людям. Другой пример из моего опыта: мы сотрудничаем с движением "ЛизаАлерт", примерно два года назад начали использовать нейронные сети, чтобы найти потерявшихся людей. "ЛизаАлерт" запускает дрон, который летит над лесом и делает большое количество фотографий – за 40 минут порядка трех тысяч – и, используя искусственный интеллект, мы анализируем эти данные и находим потерявшихся людей. Например, пару недель назад в Брянской области мы вернули семье 83-летнего дедушку. А еще данные могут использоваться, чтобы решать общечеловеческие задачи: где лучше построить дорогу, автобусную остановку, по каким путям лучше пустить общественный транспорт.

– Что вы думаете по поводу ситуации с компанией Xsolla, которая уволила около 150 человек после анализа их активности при помощи "больших данных"?

– Современные технологии сейчас позволяют определить, как человек работает, сколько времени он проводит перед экраном. Можно определить, как часто он двигает мышкой. Но современный профессионал работает не только на компьютере – огромное количество времени тратится на креатив, что отличает нас от искусственного интеллекта. Есть компании, в которых сотрудников фактически обязывают четверть своего времени стоять и смотреть в окно. Это делается для того, чтобы заставлять людей выполнять не только рутинные механические задачи, а именно творчески подходить к процессу. Как раз творческую составляющую современные технологии "больших данных", видео– и аудиоаналитики не позволяют определить.

То, что сделала Xsolla, – использовала базовые технические решения, чтобы решить сложную управленческую задачу – не имеет под собой никакого основания. Мы не можем, посмотрев на то, как часто человек двигает мышкой, делать выводы о том, как человек работает. Это одна из причин, по которой ИИ никогда не заменит человека, а будет всегда лишь помощником при решении пусть даже сложных технологически, но все же рутинных задач.

Расскажу пример из собственной жизни. По окончании университета я работал в очень большой американской компании. В какой-то момент СЕО компании принял решение, что нужно сократить большое количество сотрудников. Он пригласил всех сотрудников на собрание и сказал, что те, кто напишет заявление сегодня, получат выходное пособие с шестимесячной заработной платой. Мы с ребятами, которые тоже только что закончили университет, подали такие заявления, посчитав, что получить шестимесячное пособие – это очень круто. На следующий день СЕО снова собрал сотрудников и сказал: "Те, кто написал заявления, остаются работать, остальные – будут уволены с двухнедельным пособием". Он был уверен, что те, кто подал заявление, востребованы на рынке и найдут для себя работу. А те, кто заявления не подал, оказались для него "балластом". Конечно, я не буду оценивать этот подход, но это реальный пример того, как может быть в крупных компаниях.

– Вы затронули тему законодательства. Видите ли вы возможности для его совершенствования в цифровой сфере?

– Безусловно, законодательство постоянно меняется. Если говорить про Big Data, мы состоим в организации "больших данных", где обсуждается целый ряд определенных наработок в этой сфере, кому можно дать доступ к данным, как это должно контролироваться. Поэтому в направлении того, как можно улучшить законодательство, ведется большая работа. Безусловно, оно должно меняться не из личного представления человека или организации. Сообщество должно работать вместе, чтобы создавать рекомендации правительству и вместе с ним выбирать новые направления. Потому что с одной стороны, можно зарегулировать и лишить компании возможности творчества, особенно актуально для работы маленьких организаций, или наоборот, можно открыть все, что угодно, и тогда начинается вакханалия. Здесь очень тонкий баланс, и Россия, на самом деле, с точки зрения регулирования "больших данных", – одна из ведущих стран в мире.

– Сейчас модна тема экосистем. "Билайн" планирует заниматься созданием таких вещей?

– Слово "экосистема" действительно модное, не только в России. Обычно под ним имеется в виду "давайте накупим кучу всего и будем "внедрять", нужно это людям или нет". Мы не верим в такую экосистему, мы верим в то, что мы называем "глубокое партнерство".

– Рассматриваете ли вы партнерства со сторонними компаниями?

– Да, мы рассматриваем партнерство во многих направлениях, например, в телевизионном бизнесе, видеостриминге, облачном гейминге. Мы считаем, что он очень близок к тому, что делает телеком-оператор. Что касается видеостриминга, то у нас есть собственное онлайн-телевидение, которое растет больше 50% год-к-году и по количеству абонентов, и по доходности. Если говорить о гейминге, то у нас есть облачный игровой сервис, который мы запустили на основе технологий американской компании NVidia. В этом направлении мы видим большой потенциал. Новое, интересное для нас направление – личная безопасность: мы можем помогать людям заботиться о членах их семей, смотреть за их передвижением – вышел ли ребенок из школы, добрался ли он домой, как он едет в метро – это может делать только телеком-оператор. Кроме того, мы смотрим и на кибербезопасность, защиту в интернете.

– Не думает ли "Билайн" идти в телемедицину?

– Телемедицина – очень интересное направление, оно будет очень активно развиваться, когда появится полноценный 5G. Использование сети пятого поколения позволяет нам уменьшить latency (время задержки – ред.), что очень важно для телемедицины. Какие-то вещи в телемедицине мы уже делаем. Я, между прочим, первый человек в России, на ком проводили медицинскую операцию в реальном времени используя технологию 5G. Эта же технология позволяет нам улучшить математические модели и методы, используемые поисковым отрядом "Лиза Алерт".

Если говорить о других перспективных направлениях, мы очень серьезно развиваем направление AdTech, постоянно внедряем решения для более точной и таргетированной рекламы. В будущем рекомендации будут еще более нативными и правильными, и человеку, скорее всего, не придется искать чего-то в интернете – все самое нужное ему будет предлагаться автоматически, ему останется только нажать кнопку "купить".

© РИА Новости / Евгений Одиноков

Перейти в медиабанк

Вывеска на офисе компании "Билайн" в Москве

Я часто привожу в пример один из моих самых любимых фильмов – "Особое мнение", в котором герой Тома Круза бежит по городу, и город ему предлагает что-то купить, но предлагает целенаправленно, в правильный момент и в правильном месте. Стивен Спилберг говорил, что это будет в 2054 году, но мы сейчас в 2021 году практически находимся в моменте, когда благодаря современным технологиям мир подстраивается под человека. Пандемия сделала возможным большой скачок и предложила технологические платформы для жизни без информационного мусора.

Конечно, нельзя не сказать про искусственный интеллект и машинное обучение. Массив обезличенных данных, который есть в распоряжении "Билайн", позволяет нам создавать прорывные продукты и предлагать заказчикам эффективные решения для поиска нелегальных свалок, ям на дорогах, детектировать уличные драки, очаги возгорания и так далее.

– Какую долю в выручке "Билайн" составляют цифровые сервисы?

– Скоро дойдут до double-digit.

– Есть ли какие-то целевые показатели?

– Да, они есть у всей нашей команды. Отвечу так: наш глобальный CEO считает, что все доходы компании должны быть цифровыми.

– Планирует ли "Билайн" инвестировать в технологические стартапы?

– Мы постоянно работаем со стартапами. В прошлом году мы отсмотрели более двух тысяч стартапов, причем не только российских. Часть проектов, которые мы отсматриваем, берем к себе. Некоторые стартапы приходят изнутри компании. Если вы помните, еще несколько лет назад на автобусных остановках стояли барышни с листочками-опросниками. Сейчас мы полностью автоматизировали и таргетировали этот процесс. Мне очень нравится один кейс: мы проводили опрос (из Москвы) для одного предприятия в Якутии, надо было определить, какие воротники делать на шубах для жителей Якутии: стоячие или лежачие. Мы провели опрос за 25 минут в режиме реального времени задав вопросы в мобильном приложении представителям целевой аудитории в Якутии. Не могу сказать результаты, потому что это коммерческая тайна, но, тем не менее, и такие бывают стартапы. Это как раз пример работы нашего внутреннего стартапа – Система мобильных опросов.

– Вы много рассказываете, что у вас стоит чип. Скажите, почему вы решили его поставить, как на вас реагируют люди, когда вы им пользуетесь?

– У меня уже четвертое поколение чипа, первые мы создавали еще в университете в США. Самое очевидное применение – оплата услуг. Когда я работал в Дубае, я использовал этот чип, чтобы ездить в соседнюю страну, в Саудовскую Аравию. Но это было в чипе третьего поколения. Текущий чип я использую больше как фитнес-браслет: он меряет уровень кислорода, целый ряд показателей в крови – их можно посмотреть в смартфоне. Это очень удобно. Истории о том, что чипом можно открыть дверь и так далее – это уже прошлое, современное применение – для здоровья, для здорового образа жизни.

Вокруг чипа больше забавных историй, чем грустных. С одной стороны, они связаны с регуляторикой, с другой – это то, как мы, человечество, готовы воспринимать какие-то новшества. Начнем с регуляторики. Сразу после окончания университета мы разрабатывали второе поколение чипа. А в США, чтобы создать чип, нужно получить одобрение FDA (Федеральная комиссия по медицинским препаратам – ред.). Если вы крупная компания, одобрение можно получить достаточно быстро, у молодой компании на это может уйти несколько лет. Я в то время уже работал в Дубае. Прихожу к своему другу-хирургу и прошу его поставить этот чип. Он говорит: "Нет проблем – покажи сертификат". А так как его нет, он отказался, потому что мог потерять лицензию и отправил к ветеринару. Прихожу к ветеринару, и тот тоже просит сертификат. Так я много к кому ходил, и в итоге нашел тату-салон – в Дубае они нелегальны – где мне какой-то филиппинский татуировщик в подвале, в абсолютно антисанитарных условиях вставил чип.

С точки зрения жизненного опыта. Конечно, если вы приходите в модный ночной клуб в Москве и прикладываете там чип для оплаты, вы привлекаете всеобщее внимание. Но вот реальная история: просыпаюсь я в одном российском городе, не буду говорить название, опаздываю на встречу. Забываю телефон, прибегаю в метро, там принимают карты. Я прикладываю руку, оплачиваю проезд и бегу дальше. Когда я подбегаю к поезду, там меня ждут четыре женщины и отряд полиции. Достаточно сложно было объяснить, что я вице-президент большой компании и не собираюсь красть деньги у метро – а документов при себе у меня не было. Благо кто-то из моих сотрудников проходил мимо, узнал меня, и вопрос решился миром. К чему я веду: мы как человечество не всегда готовы к новациям. Инновационные вещи – классные, но сама технология может быть настолько впереди человечества, что мы не всегда готовы ее воспринимать. Другая история: когда я жил в ОАЭ, я использовал Google Glass. Когда я заходил в торговый центр, все девушки разбегались, потому что думали, что я вижу их обнаженными. Разумеется, это не так, но страх всегда присутствует.

– А Россия более готова к введению новых технологий?

– Да, Россия более готова, чем ОАЭ, Саудовская Аравия, а во многих случаях и США. Мы любим заниматься самобичеванием, но не забывайте, что самый большой цифровой банк в мире находится в России. Одна из немногих стран в мире, где основная социальная сеть – не Facebook, это Россия. Это также одна из немногих стран, где основной браузер – не Chrome. Здесь есть очень много ценных и ярких инновационных решений.

– Но 5G у нас боятся так же.

– Да, как и во всем мире. И в этом я вижу уже нашу задачу: объяснить, что это просто новая технология, которая позволяет получить более быстрый доступ в интернет. Такие же истории были, когда запускался мобильный интернет в принципе. Почему-то для человечества всегда были проблемы с принятием нечетных технологи связи: 1G, 3G, а теперь и 5G.

– Когда, на ваш взгляд, чип станет обычным делом?

– Мне кажется, чип сам по себе – тупиковая технология. Точно так же, как и мобильный телефон – его развитие ни к чему не приведет. С новыми технологиями нужно экспериментировать, но многие из них ни для чего не нужны. Мы используем телефон, чтобы звонить, но я уверен, что через 10 лет его не будет.

– А что будет через 10 лет?

– Если говорить грубо, телефон – это две вещи: аутентификация, возможность определить, кто вы, а также связь, получение информации. Но чтобы определить, кто вы, совершенно не нужно подносить что-то к уху. У вас есть лицо, глаза, отпечатки пальцев, голос, по которым можно определить, кто вы такой. А получить связь – опять же, необязательно смотреть на рудиментарный экран, потому что эта информация может появиться прямо перед глазами или проецироваться на стену или стекло с помощью IoT-датчика. Поэтому телефон – это рудимент, через 10 лет его не будет, он будет заменен нами, людьми. И бабушке, которая потерялась в центре города, не нужно будет никуда звонить: она может спросить у стенки "Как мне дойти домой?", а стенка ей покажет маршрут со стрелочкой.

– И у нас такое будет?

– Конечно. Россия – очень продвинутая страна.

– Есть опасения, что из-за развития технологий исчезнут многие профессии. На ваш взгляд, какие специальности могут уйти в прошлое?

– Никогда не будет такого, что человечеству нечего будет делать: люди будут работать всегда, просто заниматься они будут все более новыми технологиями. Если смотреть с практической точки зрения: есть профессии, которые не требуют специфических знаний, например, официант в ресторане. Есть средний эшелон, например, бухгалтеры, занимающиеся большим объемом монотонной работы, и есть верхушка – творческие люди. Научиться заменять роботом людей "внизу" практически невозможно. Сервировка стола, расстановка столовых приборов и бокалов – с точки зрения искусственного интеллекта, это очень сложно сделать. "Верхушка", креативное звено, которое создает будущее – тоже не будет состоять из роботов. А вот люди посередине – они будут заменены новыми технологиями, и заменены очень быстро. Им нужно будет переквалифицироваться, и уходить – либо "вверх", либо "вниз".

– Что еще в компании делает искусственный интеллект?

– Проще сказать, что не делает. Он занимается огромным количеством вещей, от выставления счетов и проектирования сетей до управления монтажниками, которые приходят и ставят телевизионное оборудование. Почти все связано с искусственным интеллектом, и это направление, куда мы активно инвестируем и куда активно движемся.

– В каких сферах ИИ будет задействован в будущем?

– Я не вижу индустрий, где он не будет использоваться. Искусственный интеллект – не панацея для всего, эта система машинного обучения, которая может самообучаться для решения каких-то задач.

– Нейросети, ИИ, 5G – какие еще технологии могут быть перспективными?

– То, что вы перечислили – это индустриальные вещи. Есть мнение, что голограммы заменят в ближайшее время видеоконференции. Я бы добавил еще роботизацию. Речь идет не о таких роботах, как в "Терминаторе", а о роботах для управления складами, беспилотный транспорт, доставка, и другие задачи. Мне кажется, искусственный интеллект и приложения на его основе, машинное обучение и робототехника – три основных направления, в которых двигается человечество.